– Хорошо. Есть ли возможность перекупить заказ или отозвать убийц? – прервал наемника Горан, сгорая от нетерпения и гнева, понимая, что они тратят время, и, возможно, напрасно. Вот только от того, удастся ли им разговорить пленника, зависело слишком многое.

– Нет. И вы оба прекрасно это понимаете, - губы убийцы расплылись в неприятной улыбке.

– Вы нарушаете негласное правило – члены императорской семьи неприкосновенны, - напомнил Кайден.

– Да, но малышка пока что не относится к правящему семейству, - убийца демонстративно поморщился от боли в запястьях, - и вряд ли достаточно долго проживет, чтобы это изменить.

Кайден нанес удар – больно, грязно, выбивая из пленника невольный стон. На сверкающий пол упали первые капли крови.

– Не ожидал, что рыцари тишины опустятся до банального мордобоя, - заметил пленник, слегка придя в себя и сплевывая выступившую на губах кровь.

– Ты перешел нам дорогу. Будь готов к неудобствам, - буркнул Кайден, игнорируя тяжелый взгляд Горана.

– Я могу его убить, и лишь тогда он заговорит. Но это не поможет нам отменить охоту на девушку, - Кайден сверлил взглядом экран, который сейчас транслировал изображение бесконечного космоса. Он не любил свою темную сторону, избегал дара некромантии, однако, прибегал к нему, когда не видел иного выхода. Он знал, что Горан в тайне сочувствовал ему, хотя в детстве не скрывал искренней зависти к невероятному и опасному дару своего близнеца.

– Ты был несдержан, - тихо произнес Горан, отвернувшись от брата.

– Не отрицаю. И оправданий не ищу, - Кайдена по-прежнему привлекал лишь экран и бездушный космос.

– Все так плохо?

– Ты же сам чувствуешь нечто подобное, не отрицай.

– Не стану. И тебе должно быть куда сложнее. Но это слабость, которая приведет нас обоих к краху. Сорг прав в одном – пока что девушка не член императорской семьи. Она уязвима. Мы не сможем объявить войну всему клану и перебить их до того, как они доберутся до нее. Лишь скорая помолвка с императором сможет помешать таким как Сорг. Разумеется, это навлечет на нее другие напасти, при дворе нельзя чувствовать себя в безопасности. Но пока на ней нет императорского знака – она обречена.

– Слабость – отрицать собственную природу и чувства, - возразил Кайден.

– Подумай о том, что она все же, одна. А нас двое. И если каждый из нас поверит в невероятное, мы можем погубить все, к чему стремились.

– Она тебя избегает.

– Так заметно?

– Только для меня. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты был груб?

– Пришлось. Она все же задала мне вопрос, которого мы оба ждали, не сдержалась. После извинилась. Я дал ей понять, что на нашу помощь рассчитывать не стоит. Я видел ее мысли, сомнения, неуверенность и использовал это против нее. В тот момент я почувствовал себя мерзавцем. Отвратительное ощущение.

– Знаю, - согласился Кайден. – До выхода из гипера восемь часов. У нас восемь часов, чтобы принять решение.

Рыцарь Тишины вошел в камеру, дождался, когда дверь за его спиной бесшумно закроется и посмотрел на пленника. В этом тяжелом давящем взгляде, наполненном тьмой пленник прочел для себя приговор. Усмехнулся, сохраняя браваду и не признаваясь даже себе, насколько сильно хочет жить. Но он проиграл свое сражение, допустил ошибку, и сейчас наступила расплата.

6. Глава 6

Когда за вышедшим некромантом закрылась дверь, на полу камеры остался лишь пепел. Кайден вошел в капитанскую рубку и на молчаливый вопрос своего брата произнес:

– Нашему недругу удалось все же меня удивить.

Сел в кресло и пристегнулся. До выхода из гипера оставались считанные минуты.