После приезда дяди с семейством я не могла позволить себе ни продолжительных забегов, ни долгих тренировок. Дядя мою отстраненность и нарочитую безучастность  принимал за последствия аварии и сотрясения. Возможно, после совершеннолетия мне бы грозил дом для умалишенных. Так что, можно, сказать, что все сложилось довольно неплохо. Я пока что свободна, Мике так и не удалось меня обчистить и лишить дорогих сердцу частей тела.

– Что это? - сухой треск сломанной ветки и гулкий протяжный вой заставили открыть глаза и оглядеться.

 – Бархуз, - мужчины стали спинами ко мне, окружив и защищая, - идет за нами около часа. Выжидает.

– А он плотоядный?

– Да, - подтвердил Кайден.

– И он ждет, чтобы напасть? – я нервно отбросила спадающие на глаза волосы.

Молчание в ответ не слишком меня порадовало. Мужчины вообще в последние полчаса были чрезвычайно молчаливы, сосредоточены. Они прислушивались, можно сказать, даже принюхивались к окружающему нас лесу. И ждали. Почти как бархуз, которого я все еще не видела. Но предполагала, что он способен доставить нам много проблем.

– Обычно они охотятся в одиночку. Но только не в брачный период. Тогда они с соперниками объединяются в стаи и стараются добыть своей избраннице наиболее лакомые кусочки добычи. И, разумеется, победить соперников.

– Порой соперники и становятся этим лакомым кусочком. Можно сказать, что бархусы едят все. Даже себе подобных.

– Лакомые кусочки? – переспросила я.

Горан окинул меня взглядом и резко отвернувшись, сосредоточился на лесе. Оттуда снова раздался протяжный вой, оборвавшийся на высокой ноте.

– И что-то мне подсказывает, что брачный период  у них уже начался.

Ждать пришлось недолго. Зато навязанный бой состоялся на выбранной братьями поляне, где было место для маневра, а не среди переплетенных стволов многолетних деревьев и хищных лиан.

Подчиняясь приказу, я держалась позади, упираясь спиной в небольшой заросший мхом валун. А мужчины делали все, чтобы не подпустить ко мне жутких тварей с торчащими из пасти длинными клыками. Их было с десяток, рычащих, обозленных, жаждущих разорвать нас на куски. И я вдруг поняла, насколько сильно подставился ради меня Кайден несколько дней назад, позволив себя ранить. Именно позволив. Братья были быстры, молниеносны и смертоносны, они рубили мечами набрасывающихся на них монстров, а я мысленно анализировала их движения и восхищалась. Даже за много лет учебы у мастера Чена, я не смогла бы достичь такой совершенной техники и навыков. Учитель старался помочь мне не стать жертвой, не ставя перед нами цели превратить меня в охотника. Глядя же на братьев, я видела даже не охотников, а монстров, ничуть не уступающих в смертоносности своим большим и опасным противникам. Их было много, но Кайден и Горан спустя несколько минут боя смогли убить половину из нападавших. Самому огромному из самцов Кайден отрубил голову одним ударом, предварительно срезав его клык, больше похожий на изогнутое небольшое копье. Я быстро схватила этот трофей, припоминая, как учитель говорил, что из таких клыков получается неплохое оружие. И вскоре мне пришлось убедиться в его словах.

Он появился внезапно, в два скачка преодолев разделявшее нас расстояние. Он не набросился на меня, видимо посчитав негодной добычей. А решил вырвать ее у своих соперников. Он метил в спину Горана. И когда прыгнул, намереваясь в него вцепиться, я выставила руку с зажатым в ней клыком и полоснула им по белому мягкому брюху зверя. Из его брюха тут же хлынула кровь и внутренности. Я почувствовала, как меня заливает кровью, брезгливо сжала зубы. Впервые я отнимаю чью-то жизнь. И кроме отвращения к теплой жидкости, покрывавшей меня с ног до головы, я почувствовала азарт. То самое ощущение, о котором рассказывал мастер Чен. Перехватила взгляд Кайдена и дождалась, когда на поляне воцарилась тишина. Мертвые твари валялись вкруг нас, окрашивая землю в бурый цвет. Светило было в самом зените. Становилось жарко, а от дохлых тел исходил неприятный запах мяса и крови.