— Ну и вонь у тебя.

Феликс, опустив глаза в пол, развёл руками:

— Уже второй день как канализация засорилась.

Оставив реплику сына без внимания, отец распахнул дверь в просторную гостиную-студию.

— Успел прибраться?

— Не совсем понимаю, о чём ты, пап?

— Да от тебе перегарищем разит, вся рожа в помаде, скотина!

— Ну да, выпили вчера, погуляли, что такого? — Феликс удивлённо пожал плечами. — В конце концов, двадцать пять лет не каждый день исполняется. А помада… Ну, девчонки вешались на меня, сам знаешь, как сложно от них отцепиться.

— Думаю, если бы твоя невеста была рядом, то сейчас ты бы не был вымазан помадой.

— Агата? — Феликс закашлялся. — Это она нажаловалась? — парень прищурил глаза, в ожидании глядя на родителя.

— Ты сейчас же приведешь себя в божеский вид, купишь самые дорогие цветы и поедешь к своей невесте. Невесте! Ты слышал?

— А если нет?

— Тогда я вот этой самой рукой оторву тебе яйца, чтобы неповадно было бегать по другим бабам! Вопрос вашего с ней брака решен, и ты будешь делать то, что скажу я. Или Медных — твой будущий тесть. И пока мы коптим это небо, ты будешь слушать нас во всем! Тебе все понятно?

Феликс только и мог, что раздувать ноздри. Попробуй не послушаться папашу — мигом лишит всего. Уже было подобное несколько лет назад, когда батя оставил его без средств к существованию, заблокировав все кредитки и забрав машины. Лихо тогда пришлось. Даже схлопотал от одного дилера за неоплаченный долг.

— Ну, быстро двигай. Не имею понятия, что там у вас с Агатой произошло, но нарываться на неприятности от Медных — себе дороже.

Делать нечего. Феликс скрылся в ванной и уже через полчаса вышел оттуда начисто выбритым, аккуратно причесанным и с запахом мятной зубной пасты изо рта.

Агата

Я только закончила разбирать продукты и, переодевшись в домашнее уютное платье, специально сшитое известным модельером, решила приготовить бутерброд из цельнозернового хлеба — всё, на что у меня хватало умения, — когда раздался стук в дверь.

Кто бы это мог быть? Отец уехал, а больше я никого не ждала. Быстро выглянув в окно, заметила гелик. Странно. Знакомствами здесь я еще не обросла.

Стук повторился. На всякий случай схватила со стола нож и пошла к входной двери.

— Вам кого?

— Агата, это я, — от звука родного голоса у меня так сильно задрожали руки, что я с трудом справилась с замком. Распахнув дверь, сразу же уткнулась взглядом в невероятных размеров букет белых роз и только затем встретилась глазами с Феликсом.

— Привет, любимая. Пустишь?

— О, господи, конечно! Заходи! — даже губы онемели. Я втянула парня внутрь дома. Так хотелось броситься ему на шею, но между нами был букет цветов. Словно поняв это, Феликс отложил цветы на тумбу и обхватил меня за талию. Я с жадностью вдыхала аромат его парфюма с примесью запаха тела. Родной, любимый, тот, встречи с которым так ждала и которого так зря винила еще несколько часов назад. Феликс меня любит, иначе бы не стоял сейчас здесь.

— Я так скучал по тебе, Агатушка, — его теплые губы скользнули по моему виску, провели дорожку к уху. Шепот был сладкой музыкой: — Ты ушла вчера, и весь вечер пошел насмарку. Лучше бы я пошел с тобой. Прости меня, прости, — он сжал мои ладони, слегка отпрянул. В глазах стояла боль и вина. — Места себе не находил, все думал, где ты. Утром поехал к тебе домой, но твой отец сказал, что ты здесь. Я самый настоящий дебил. Как вообще мог отпустить тебя?!

— Ладно, — я улыбнулась, подставляя губы для поцелуя. — Конечно, я прощаю тебя. Кто старое помянет, тому глаз вон.