Артар тряхнул головой и отправился в душ. Но ощущение не отпускало. Оно впиталось в кожу, мгновенно пронзило насквозь и растеклось по венам ядом зависимости. От каждого выражения лица Али… От каждого мгновения ее внимания… От нее… И этим все сказано.

Холодная вода, казалось, закипала, касаясь разгоряченного тела оборотня. Артар давно уже так не заводился. И очень давно уже не терпел, не получая необходимую организму разрядку. От мыслей о нэнги спазмы скрутились в паху узлами. От поясницы словно струился ток и каменный стояк не заставил себя долго ждать.

Артар стоял под ледяными струями душа, понимая, что это ни капли его не охлаждает.

Ревский выругался, рыкнул «на посошок» и, обмотав полотенцем бедра, вышел в комнату.

Отовсюду почему-то веяло одиночеством. Эдаким склепом, где ты в толпе родственников, но все равно безнадежно один. Потому что от близких остался лишь прах.

Артар еще никогда подобного не испытывал. Тем более, в своем доме, в своей крепости. Прежде ему нравилось, что лишь он один здесь константа, а все остальные – переменные. И всегда, после ухода очередной женщины, Артар оставался свободным. Не одиноким, а именно свободным. Властным над собственной жизнью.

И вот теперь он был одиноким, зависимым и несчастным. Жалким даже по собственным меркам.

И это было так не привычно…

Артар отправился в столовую, откуда упоительно тянуло пирогами с мясом, с луком и яйцом, с рыбой… Сочным шашлыком в нежной подливке и запеченным на решетке картофелем.

Ревский устроился за столом, который вдруг показался слишком большим, слишком вместительным для него одного. И поневоле представил напротив Алю. Есть резко расхотелось. Однако Артар налил себе травяного чаю, взял шашлык и сжевал две или три тарелки, не ощущая вкуса. Нежное, рассыпчатое мясо казалось совершенно безвкусным. Но после конкурса Артар потерял много сил и поесть было необходимо.

Ревский выпил еще травяной настойки и позвонил Люде.

– Ну и как ей подарок? – первое, что спросил Артар.

– Вроде понравился.

– Что значит «вроде»?

– Тише. Не рычите так. Она в душе. Но может услышать. Отреагировала она удивленно и позитивно. Я сама в шоке. Но больше ничего сказать не могу. Хотите спросить сами?

– Нет! – Ревский сбросил вызов.

Прошелся по дому. Как же много места! И как пустынно! Все равно что ходить по Сахаре, мечтая о зелени оазиса, запахе трав и злаков…

И как же тихо… Как же, мать твою, тихо!

Артар с радостью услышал бы даже ругать Алии. Сейчас, в этом унылом беззвучии, которое заставляло сердце тоскливо сжаться.

Мир перевернулся. Все прежде незыблемое и правильное оказалось неверным. А важное перестало что-либо значить.

Артар прошелся по своему участку. Сел в джип, и в сопровождении охраны на нескольких военных машинах проехался по окрестностям. Нужно держать ухо востро. Санитарные кордоны лишь подзадоривали нарушителей, которые шмыгали с территории на территорию. Продавали запрещенный товар и скрывались за щитом карантина. Воровали и грабили, а затем прятались у себя на территории, куда военные соседнего клана просто не имели право пройти. Санитарные кордоны, что б их!

В принципе, к Ревскому совались немногие. Но и этих немногих хватало, чтобы альфа не особенно расслаблялся.

Да и соседи должны время от времени видеть главу ближайшего клана. Чтобы не расслаблялись и не надеялась на хороший кусочек земли возле границы.

Оборотни – не люди. Им нужно постоянно напоминать – кто сильнее.

А ночь – самое время для шальных дел. Оборотни видят ночью как днем. При этом даже такие как Артар устают, занимаясь дневными заботами. Следовательно, могут потерять бдительность.