Поэтому срываюсь с места и бегу за ним.

Да, проблем мне явно мало.

— Савва, — вспоминаю, как назвала его девушка.

Необычное имя. Сейчас такие и не встретишь вовсе.

— Я не могу так спокойно уйти. Понимаю, как это смотрится со стороны, и хотела бы загладить свою вину. Давайте я хотя бы заберу рубашку и застираю её. К обеду привезу вам обратно!

— Тебе делать нечего? — усмехается, подойдя к лифту. Жмёт на кнопку. — Мне кажется, у тебя проблем сейчас выше крыши, нет?

А он откуда знает?

Ах, точно. Он наверняка был невольным слушателем моей маленькой истерики Славе.

— О моих проблемах не беспокойтесь, они вас не касаются, — захожу вместе с ним в лифт. И он вопросительно выгибает бровь.

— Ты со мной до работы поедешь?

— Пока вы не скажете, как я могу извиниться!

— Мне достаточно просто обычных извинений.

А мне — нет!

— Какой вам этаж? — замечаю, что он так и не нажал на кнопку. Боится, наверное, что я прослежу за ним.

— Тридцатый.

Нажимаю на этаж вместо него.

— Вы пьёте? Могу подарить редкое и выдержанное вино.

Как только заберу его из дома, конечно.

— Нет, — чеканит, отрезая.

— А домашнюю еду? Может, выпечку?

— Я предпочитаю готовить сам, — снова резкий и холодный отказ.

Уф-ф-ф.

— Стирать тоже?

— Я не безрукий и сам могу кинуть рубашку в стиральную машинку.

О, у мужчин и такая функция есть?

Усмехаюсь.

Точно, он, наверное, самостоятельный. Девушки ему не нужны, судя по тому, как он выразился о них в прошлый раз.

Опять взгляд опускается на его перчатки.

В первый раз мне было плевать на них, но сейчас язык так и чешется спросить, зачем он их носит. Не зима, так-то. Да и выглядят они тонкими.

Э, нет, Марина, я не хочу краснеть в третий раз.

— Я бы мог привлечь вас за преследование, — усмехается. — Но вы явно не остановитесь, поэтому давайте сделаем так…

Достаёт из небольшой нагрудной сумки ручку и небольшой лист. Пишет что-то на нём и передаёт мне.

Его номер?

— Напишите мне. Попробуем придумать, как вы можете загладить свою вину.

— Спасибо!

— А теперь мне можно пройти? — кивает на открытые двери лифта за моей спиной. Я и не заметила, как преградила ему путь.

— Ой, — отскакиваю в сторону и пропускаю его на этаж. И невольно, до того, как закрываются двери, замечаю, что свои перчатки он снимает. Рук не вижу, но кажется мне, всё дело в них. Искалечены, порезаны?

Не знаю и никогда не узнаю.

Потому что двери лифта закрываются, и я еду вниз. А затем я бегу на парковку и направляюсь в свой бывший дом за вещами.

7. Глава 5

— Проклятье, — шиплю, когда захожу на территорию дома и вижу припаркованный «мерс» в гараже. Подонок дома.

А я хотела забрать вещи молча, без встречи с ним.

Купить новые детские вещи — не проблема. Но здесь у меня вся нужная мне документация, моя одежда, украшения, да и детские игрушки… Всё это мне необходимо. Вика плохо спала без своего медведя.

Поэтому я уверенно, всё ещё являясь хозяйкой, направляюсь к дому. Захожу в помещение, надеясь, что Антон имел совесть не притаскивать сюда свою любовницу.

Благо нет. Сидит один на диване, читает что-то на планшете. При виде меня отрывается от занятия, вскидывает брови и улыбается.

— Какая встреча! Ты всё же решила подписать мирный договор?

— На надейся. Я за вещами, — цежу сквозь зубы.

Рожу эту видеть не могу. Так бы и ударила со всей силы ногой!

— Не утруждайся, тебе уже всё собрали.

Чего?.. Кто-то рылся в моих и детских вещах? У нас нет домработницы — весь быт я тянула на себе. Только вызывала клининг раз в неделю, поддерживая чистоту. С двумя детьми и работой убрать двухэтажный дом для меня — невыполнимая миссия.