Не понимая, что творю, я вклинилась между двумя самцами, в тщетной попытке развести их по разным сторонам, но, конечно, потерпела полное фиаско. Более того – получила случайный, но довольно увесистый удар по плечу, но настолько была поглощена происходящим, что даже не заметила боли.

– Прекратите немедленно! Бойко! Соболев! Да что вы как с цепи сорвались!

Парни мутузили друг друга "со вкусом" и кажется, не собирались останавливаться. Мелькали кулаки, со столов слетала посуда, рассыпаясь под ногами брызгами острых осколков. В какой-то момент я подумала, что они всерьез намереваются биться до последней капли крови и нужно с этим что-то делать: схватив телефон, набрала номер полиции, словно в бреду продиктовав название клуба.

Как потом оказалось, с момента начала драки и до того, как два крепких амбала в черном растащили виновников торжества по разным углам "ринга" прошло всего несколько минут, но мне они показались вечностью. Я дико испугалась! При мне никто никогда не дрался, а тем более из-за меня, ведь, получается, именно я стала причиной их взаимной агрессии.

Когда зеваки разошлись, и Соболев, протестуя, позволил увести себя подоспевшим друзьям, я, тоном испуганной, но все-таки учительницы, принялась отчитывать своего самого несносного студента:

– Да что на тебя нашло? Крыша поехала? А если бы ты его убил? Или он тебя?

– Смотрю, мы теперь на "ты". Давно пора, – усмехнулся Бойко, швырнув на наш с Олесей стол горсть смятых окровавленных салфеток. Затем протянул руку и бесцеремонно взял с соседнего стола уцелевшую бутылку с чем-то зеленым. – Давно мечтал дать ему по роже, – сплюнув кровь, сделал большой глоток, после чего с видом "только не это" уставился на кого-то позади меня: – Твою же ты мать.

7. Часть 7

– И зачем было звонить ментам?

– А что, по-твоему, я должна была делать? Стоять и смотреть как вы друг друга убиваете?

– В клубе есть своя охрана.

– Она могла подойти тогда, когда уже было бы поздно!

– Но ведь успела же.

– К счастью.

Мы стояли на ступеньках клуба, оставив шум веселья за закрытыми дверями. Было довольно холодно, я обняла плечи руками и покосилась на своего визави: воротник футболки в крови, на лице бурые разводы.

– Ваша драка с этим… Соболевым была по-детски глупой! Взрослые люди решают вопросы не так.

– То есть надо было разрешить лапать тебя дальше? Ну ок, учту.

Стало немного неловко, ведь он действительно вроде как спас меня от домогательств разнузданного студента.

– Нет, я благодарна тебе, конечно, но все-таки рукоприкладство… А если об этом станет известно в университете?

– Конечно, станет! Ты же ментам позвонила, теперь доложат в деканат.

– Извини, я не хотела, чтобы у тебя из-за меня были проблемы, – а теперь стало по-настоящему стыдно. – Наверное, тебе влетит от отца?

После этих слов он зло усмехнулся и, рывком скинув кожаную куртку, небрежно набросил ее мне на плечи.

– Мне плевать.

Я слышала от Олеси, что их отношения далеко не напоминают дружный тандем сын-отец, но чтобы такая ярость во взгляде… Прямо ненависть.

Понимая, что лезу не в свое дело, все равно не удержалась от вопроса:

– Ты злишься на своего папу из-за того, что он ушел от твоей мамы к другой женщине?

– Извини, но это не твое дело, – снова отпил глоток из утащенной с клуба бутылки.

Я хотела уже обидеться на резкий тон, но потом решила, что вопрос на самом деле был слишком личным и кто я такая, чтобы оголять передо мной душу.

Но часть своей решила приоткрыть, в надежде, что его это приободрит.

– Отец ушел из семьи когда мне было всего четыре, переложив полное мое воспитание на мамины плечи. Я обижалась на него, конечно, много лет, да и до сих пор окончательно не простила, наверное, но искреннего зла не держу. Так бывает.