— А что с твоим папой? Он тебя… обижает? — Я тщательно подбирала слова, чтобы не спугнуть ребенка, а у самой от волнения внутри все сжалось. Я ведь почти влюбилась в ее отца! А он, оказывается… абьюзер?! Теперь понятно, отчего у него жены нет!

— Нет-нет, что вы! Он отличный папа! Я к вам, Злата Григорьевна, по нашему с вами личному вопросу.

Я непонимающе приподняла бровь.

— А у нас с тобой есть какие-то общие дела, в которых замешан твой папа?

— Да! — Несколько мгновений малышка напряженно теребила пуговицу на блузке, а затем сцепила пальцы рук, подалась вперед и выпалила: — Папу не троньте! Если думаете, что я позволю вам его охмурить, то глубоко ошибаетесь! В нашем доме других женщин не будет! Только я!

В подтверждение своих слов маленькая мерзавка с гордостью выпятила вперед грудь с просвечивающим сквозь блузку ярко-розовым лифчиком и сощурила голубые глазки.

— Папа — мой, ясно вам?! Я научусь готовить, и никто не сможет у меня его отнять!

Широко распахнув глаза, я несколько мгновений изумленно смотрела на Северскую.

— Охмурить твоего папу?!

Алекса браво усмехнулась, поднялась со своего места и накинула на плечо рюкзак в клеточку.

— Запомните: я без боя не сдамся! — уже у двери пригрозила мне она

и бросилась бежать прочь по школьному холлу.

Хлопнув дверью, я вернулась на свое рабочее место. Рухнула в кресло и зажмурилась.

Внутри все дрожало, как натянутая струна. Что это за ребенок такой, что врывается в кабинет к сотрудникам школы и угрожает расправой?! А я уже ее отца в тираны и абьюзеры записала! А тиран совсем не тот…

«Она напугана, Злата! Ты же видела это отчаяние во взгляде! — успокаивала себя я. — А заниматься ею некому: отец все время пропадает в офисе!»

«Напугана?! Как же! Отличного монстрика воспитал папа! Вот пусть Екатерина Федоровна ее и дрессирует!»

Будто чувствуя мои мысли, мобильный отчаянно завибрировал вызовом. «Прекраснова», — высветилось на экране.

— Слушаю, Екатерина Федоровна… — вкрадчиво начала я.

— Злата, поднимись ко мне в кабинет! Мы нашли нарушителя, который разрисовал портрет спонсора! Думаю, дело очень серьезное!

— И кто нарисовал Андрею Викторовичу такую чудесную куфию? — полюбопытствовала я.

— А ты приходи, и сама увидишь!

Уговаривать меня было не нужно: уж очень интересно было узнать, кто так красиво рисует портреты. Я заторопилась на второй этаж, в приемную директора.

16. Глава 16. Злата

Когда я появилась на пороге кабинета директора, администрация была уже в сборе: Нина нервно потирала переносицу, физрук Артемий подкручивал настройки монитора, на котором были видны записи с камер наблюдения в холле, а Прекраснова что-то возмущенно выговаривала своему бессменному секретарю.

— О, Злата Григорьевна! Проходите, присаживайтесь! Как раз к самому интересному моменту подоспели, — скользнув острым взглядом по моему платью с ромашками, удовлетворенно закивала она.

Нина отчаянно сигнализировала взглядом, что дело дрянь.

— И кто у нас посмел оскорбить портрет спонсора? — усаживаясь рядом с ней, шепотом поинтересовалась я.

— Сейчас увидим, — шепнула в ответ Нина.

Артемий наконец настроил монитор и включил видеозапись.

Все, кто был в кабинете, уставились на экран.

На черно-белом фоне появилась милая девочка в белой блузке и черных брючках. Она достала из рюкзака черный маркер и начала с упоением разрисовывать портрет спонсора.

— Так это же… Северская? — изумленно взглянула на коллег я.

— Ты смотри, художница! — всплеснула руками Прекраснова. — Нет чтобы свои способности в мирное русло пустить, а она отцовский портрет решила испортить! Что будем делать, Злата Григорьевна? Какие рекомендации имеются у психологов на этот случай?