Поляков хмыкнул.

— Наши посетители, Андрей, больше обычно по коньяку и красной икре, чем по зефиру с чаем!

— Отныне надо смотреть на ситуацию многогранно! — фыркнул Северский и собственноручно распаковал коробку зефира в шоколаде, валявшуюся на полке уже несколько недель: зефир никому не был интересен. Вероника предпочитала пить чай с домашним вареньем.

Вскоре в приемной появились Прекраснова и Злата.

— Здравствуйте! Мы к Андрею Викторовичу, у нас назначена встреча, — скользнув оценивающим взглядом по платью Вероники, представилась директриса.

— Вас уже ожидают. Проходите, пожалуйста. — Секретарша стушевалась от такого взгляда и тоже начала осматривать свое платье, не понимая, где изъян.

Северский взглянул на свою занозу и с досадой отметил, что ничего у него к ней не прошло! Как нравилась ему, так и нравится. И желание сделать ее своей женой всем партнерам на зависть никуда не делось, только укрепилось еще сильней. Особенно сейчас, когда Злата приехала в таком красивом платье с ромашками!

Но Прекраснова вмиг оттеснила психологиню на задний план. Перед нею стояла цель — один миллион рублей и новый муж, и она уверенно шла к ней. Не зря же она стройнела, в самом деле!

— Андрей Викторович, как приятно увидеться с вами снова! —Директриса поплыла ему навстречу походкой «от бедра».

— Присаживайтесь, Екатерина Федоровна. — Северский сдержанно указал ей на свободные места за столом для переговоров: учуял, что опасностью веет.

Тут встрял Поляков — понял, надо выручать товарища, — и оседлал своего любимого конька об отчетности, правах и обязанностях сторон.

Северский его не слушал. Он загадочно потирал гладко выбритый подбородок и украдкой посматривал на задний план — туда, где со скучающим видом рассматривала стены и потолок Злата. Увы, она не обращала на него никакого внимания. Делала вид, что в отличие от директрисы он ей совершенно не интересен.

Поляков подсовывал директрисе документы и с неподдельным восторгом разглядывал глубокое декольте ее платья.

— Наша школа очень рада оказанной помощи! От лица всего коллектива выражаю вам огромную благодарность! — Екатерина Федоровна натянуто улыбнулась душниле Полякову, потом перевела взгляд на Северского, и в ее глазах вспыхнул хищный огонек. — Дорогой Андрей Викторович, если возникнут какие-нибудь проблемы, двери моего кабинета всегда открыты! С этого дня вы — наша опора и поддержка, а мы берем на себя проблемы с вашей малышкой! Поверьте, со мной она будет в полной безопасности! У меня большой опыт в воспитании детей!

— Благодарю, Екатерина Федоровна. Очень надеюсь, что моя дочка больше не доставит проблем, — скрестив руки на груди, сосредоточенно кивнул Северский.

Гостьи допили кофе и двинулись к выходу. У двери Поляков приостановил Прекраснову и продолжил разъяснять ей информацию о правах и обязанностях сторон: если чье-то декольте не давало ему покоя, он был жутко дотошен.

Злата вдруг обернулась.

— Андрей Викторович, мои коробки… — вспыхнула она.

В его взгляде полыхнула надежда.

— Может, я завезу их вечером в школу? — тут же предложил он.

Она кивнула:

— Да, так будет удобно. Можно оставить их на вахте, мне потом передадут.

— Дайте свой номер телефона, я вам позвоню, как освобожусь. А то негоже как-то личные вещи на вахте оставлять.

Злата уже потянулась за своим мобильным, лежавшим на дне сумочки, но тут между ними вклинилась Прекраснова.

— Я думаю, в этом нет надобности. Книги — это книги! Их все равно никто не читает, так что вряд ли их украдут. На вахте их примут в любой момент! — оттеснив Злату на задний план, загромыхала она. — Злата Григорьевна, голубушка, пора ехать!