Он уедет. И жизнь потечет привычным руслом. Поступлю в областной институт и тоже уеду. Но в противоположную от столицы сторону. Будет ли вероятность, хоть мизерная, того, что мы когда-нибудь снова увидимся?

А даже если и увидимся, то что? Я для него все так же мелкая. Всего лишь младшая сестра бывшей. Он так же будет видеть во мне сопливую неказистую девчонку. И, увы, это не исправить. Если только…

Если только!

Мысль пронзает мой мозг с невероятной скоростью! Я вскакиваю с постели и хватаю в руки телефон. Открываю браузер. Забиваю в поисковик учебные заведения в Москве, где учат по направлению ветеринарии. И вуаля, сразу список.

Я трачу минут десять, для того чтобы выбрать несколько вариантов, и тут же влезаю в приложение, где и подаю документы для поступления. А вот когда будут известны результаты, тогда и посмотрю, куда прошла. И об этом я уже буду думать потом. А сейчас план как пазл, деталька за деталькой, складывается в моей голове. Мажу взглядом по часам. Уже шесть утра. А я так и не смогла сомкнуть глаз. Но сна ни в одном глазу. Что даже удивительно. Сползаю с постели, плетусь в ванную. Принимаю душ. А после выхожу, завариваю себе чай, кидаю в кружку пару замороженных ягод малины и клубники, а еще пару молоденьких листиков черной смородины, и выхожу на крыльцо. Сажусь на ступеньку и вдыхаю полной грудью свежий утренний прохладный воздух.

– Привет, – треплю пса за уши. – У меня, кажется, созрел план. И я не знаю, как быть, – Рекс садится рядом и будто действительно собрался меня слушать. – Но я еще не уверена, что у меня что-то получится, – делаю пару обжигающих глотков ароматного чая. – И что мне делать с тобой? – смотрю в доверчивые карие глаза пса. – Я не знаю, – пожимаю плечами. – Но я обязательно что-нибудь придумаю. Слышишь?

Пес, словно поняв меня, кладет морду мне на колено и вздыхает, вильнув хвостом. Самой от этой мысли становится грустно.

А после чая кормлю кур, собираю яйца. Переделав мелкие дела по дому, гоняя мысли в голове, засобиралась на работу.

– И о чем ты мечтаешь? – спрашивает меня Михал Михалыч, когда я зависаю над кассой, задумавшись.

– Ни о чем, – вру и все-таки попадаю по нужным кнопкам, выбивая чек.

– Ага, – хмыкает и, дождавшись, пока уйдет клиент, складывает руки на груди и замирает в шаге от меня, сверля своим испытующим взглядом.

– Ну что? – не выдерживаю я этой пытки и спустя минуту уже готова сдаться.

– Вот и я жду от тебя ответа на этот вопрос. Что? – склоняет голову на бок.

– Да с чего вы взяли, что что-то происходит? – злюсь.

– Вот, сама сказала, что что-то происходит. Мирок, я знал твою мать, твою бабку. Я знаю твою сестру… хотя мне до сих пор кажется, что кто-то из вас приемный, – усмехается. – И все-таки… я уже древний мамонт и кое-что понимаю в жизни. И вижу, – стреляет в меня взглядом. – Вижу, что ты сама не своя. Рассказывай.

– Иначе что?

– Моя девочка, – растягивает губы в улыбке, как Чеширский кот. – Иначе, дорогая моя Мирок, будешь чекрыжить кота, который у нас по записи через два часа.

– Ну не-е-е-ет, – тяну с сожалением, понимая, что проиграла эту схватку. – Вы же знаете, что я не могу.

– Знаю, поэтому нагло пользуюсь этим фактом. А теперь выкладывай, крошка моя, все по порядку.

И я рассказываю. От и до, все как на духу. И под конец своей тирады понимаю, что мне не с кем было поделиться своей болью. Ни подруг, ни родных… Ленке? Она вообще об этом не должна знать. И по мере моего душевного излияния взгляд Михалыча становился только теплее, что вконец меня растрогало и я по-идиотски разревелась.