– А тебя заберет мама, – тормошу её бубон, – и вы поедете к бабушке.

– Не хочуууу!

Алиса как и я не любит ездить на другой конец города, потому что тогда ей приходится просыпаться намного раньше, чтобы мама успела привести её в сад вовремя. А ещё вместе с бабушкой живёт её ещё одна дочь от второго мужа. И этот человек настолько же завистливый и злой, насколько и лицемерный. Всегда норовит уколоть маму, или нас с Алисой по любому поводу. Сначала это было что-то вроде «вышла замуж за буржуя, потом плакать будешь», а теперь «А я говорила! Твой Витя ничем не лучше остальных. Сама теперь виновата во всём, нечего рыдать».

Бббрр, ненавижу!

– Верю, но зато поиграешь с бабушкой в лото, – стараюсь найти плюсы для сестры и хотя бы как-то подбодрить. Лото она просто обожает! – Так, малышка, пойдем, а то на завтрак опоздаешь! Пропустишь запеканку.

– Беее, – кривит мордашку Алиса, – пока, Миша.

– Пока, плюш, – машет он.

Через десять минут запарившаяся и вся мокрая, я выхожу из сада. Пока эту егозу разденешь, семь потов сойдёт.

– Погнали? Если поспешим успеем на семьдесят второй, – встречает меня Миша.

– Надо успеть!

Семьдесят второй идет прямо к школе. Очень удобно, не придётся проходить ещё квартал от другой остановки. А дальше этот маршрут едет прямо к «Университету», в котором как раз учится Помазов.

И Давид с ребятами тоже.

Мы не раз с Мари после уроков прогуливались туда. Она – чтобы как бы невзначай встретиться с Демьяном, а я… чтобы увидеть Давида.

На автобус мы успеваем вовремя. Людей отсюда едет немного, поэтому мы занимаем свободные места.

– Зачем Алиску к бабушке отправляете? Опять отец чудит?

Сочувственный взгляд друга касается моего лица, и я киваю. Опускаю взгляд на грязный пол.

– Да.

– Жесть. Как твоя мама справляется… я не представляю. И не ушла же еще от него…

Я тоже не представляю. И если бы раньше даже не допустила мысли о её уходе, то сейчас этот вариант отрицать не могу. Хотя мама очень любит отца. Любила… Он был для неё всем миром. Как она только не пыталась вернуть его к прошлой жизни. В клиники обращалась, тратя баснословные деньги, к психотерапевтам. Только напрасно всё. Папа сам, кажется, не желает возвращаться.

– Я не знаю на сколько её хватит!

– А ты сама как? Под глазами мешки опять. Не спала, Оль?

– Как и обычно в последнее время.

– Тебе надо развеяться. Давай как-то в кино махнём. Я плачу!

– Да не надо, Миш.

– Никаких не надо. Как будто я не знаю ваше положение.

Друг толкает меня в плечо, а я прикидываю, что на самом деле не прочь развеять мозг.

– Ладно, давай. Я за. Только заплачу за себя сама.

– Ну смотри.

– Ты сам как?

– Да норм. Грузят только конкретно по учебе. Бошка взрывается.

– Как Света?

– А никак. Мы расстались.

Отмахивается, а я закатываю глаза. Не удивительно даже. У него дольше, чем месяц отношения не длятся. Шило он, вечно тянет куда-то в другую сторону.

– Дурило ты, Мишка! Когда уже нагуляешься?

– Вон плюшка вырастет и тогда остепенюсь! – играет бровями, за что тут же получает от меня локтем в ребро.

– Только попробуй!

– А чё? Разница возрасте четырнадцать лет не так уж плохо!

– Даже вот не начинай!

– Мужчина в самом расцвете сил!

– Миша!

– И нежная двадцатилетняя плюша.

Последняя фраза заставляет его самого запнуться. Мы оторопело смотрим друг на друга, одновременно кривимся от отвращения, и начинаем смеяться.

– Блин, точно инцест. Она же мне как сестра!

Ну наконец на него снизошла умная мысль!

Следующие несколько остановок мы болтаем, а потом я, чмокнув его на прощание, выхожу из автобуса.

Мариам вижу почти сразу. Она как раз выбирается из автомобиля отца, рядом с которым на переднем сидении сидит Давид.