— У вас забронирован столик? — с сомнением уточняет швейцар.

Он видит, какой стоимости на мне вещи, у него наметан взгляд. Его смущает из какого автомобиля мы вышли, и дешевое пальто Миры.

— На имя Тимофея Бессонова, — бестрасстно отвечает Мира. — У господина Бессонова некоторые сложности с финансами, понимаете.

Столик действительно заказан, растерянный швейцар проводит нас внутрь и принимает нашу верхнюю одежду. Я смотрю на Миру и подавляю желание закатить глаза. На ней платье, да.

— Ты ходила в нем на утренник к любимым племянникам? — едко спрашиваю я.

Платье тёмное, в мелкий светлый горошек. Целомудренной длины — почти до колена. На талии перетянуто ремешком. Черт побери, у платья имеется даже округлый воротник.

— У меня нет племянников.

Нас передают в руки приветливой хостес, которая выглядит так, словно только сошла с подиума. Она ведёт нас, шагая впереди, её бедра призывно раскачиваются. Но смотрю я не на неё.

Изменилось не только поведение Миры. Её тело тоже претерпело некоторые изменения. Оно стало более зрелым. Платье сидит на ней достаточно свободно, но тонкий шифон обтягивает её ягодицы, я вижу, как натягивается ткань при шагах, и мне сводит руки от желания стиснуть её задницу руками. Я хочу кусать её облизывать, я хочу узнавать, какой стала на вкус и наощупь эта новая Мира.

Сегодня, мысленно говорю я, и от предвкушения шекочет где-то в горле.

— Ваш столик. Меню.

Это место меньше всего похоже на стандартный ресторан. Я знал это, я специально привёл Миру именно сюда — был здесь в прошлый свой визит.

Здесь можно было снять любую девчонку. И тех, кто танцевал на сцене. И тех, кто приходил сюда в надежде выпить нахаляву, а если повезёт, уйти под руку с одним из богатых завсегдатаев. Пахло кальяннным дымом, кондиционеры не справлялись и он висел густым облаком под потолком. Пахло дорогим алкоголем и хорошей едой. На сцене, прямо у нашего столика извивалась рыжая девушка, из одежды на ней были только тонкие трусики, и было совершенно очевидно — рыжая она везде.

Мира сидела словно проглотив кол. Она выглядела чопорной училкой, нечаянно заблудшей в это царство равзрата. Даже волосы убрала наверх, одна прядка выбралась из причёски, упала на шею, и мне хотелось намотать её на палец.

— Что будешь пить?

— Воду, пожалуйста

Я снова качаю головой и делаю заказ за нас обоих. Я решил, что она будет пить, значит, она будет. Алкоголь приносят быстро. Брендовый виски, в янтарной жидкости мерцают кубики льда. Стакан воды для Миры, я помнил, что она не умеет пить алкоголь, и запивает даже вино.

— Пей, — говорю я.

— Я не хочу.

— Мира, тебе же очень нужна твоя работа?

Она протягивает руку, движение твёрдое и увереное, пальцы не дрожат. Берет бокал, делает большой глоток и ставит его на место. К воде не прикасается.

— Доволен?

— Вполне. Видишь, Мира, как сложилась твоя жизнь. Если бы не была такой шлюхой, быть может до сих пор тратила бы мои деньги. Хотя, о чем это я…

Её глаза вспыхивают. Приносят блюда. Я протягиваю Мире бокал, и она делает ещё глоток, к еде не прикасается, это мне на руку — так её быстрее развезет.

Кальян меня никогда не привлекал, я закуриваю сигарету и никто не говорит мне слова против. Играет музыка, по залу пробегабт лучи света, и когда попадают на волосы миры, они пепеливаются рыжим. Красивая, зараза…

— В полночь я планирую быть дома, — говорит Мира.

— Золушка, — хмыкаю я.

Она ещё не знает, что сегодня мы переспим. А быть может, понимает, но боится признаться себе в этом. А может даже хочет этого… Прежняя Мира всегда меня хотела.