- И куда же ты меня уведёшь? – Мерет приняла его игру.

Ренси не успел ответить, как девушка вложила свою руку в его ладонь, - и всё у него внутри как бы перевернулось. Эти короткие минуты решили дело.

До наступления темноты они были вместе – и не хотели разлучаться: бродили по улицам города, о чём-то говорили, смеялись и как бы невзначай касались друг друга руками, плечами, бёдрами. Иногда Мерет вдруг останавливалась и заглядывала Ренси в глаза – и тогда кровь, как горячее вино, бурлила у него в груди, переполняя сердце.

- Когда я смогу увидеть тебя вновь? – с грустью от предстоящей разлуки спросил Ренси, когда пришла пора прощаться.

- Как только я найду верный способ обмануть стражу, - ответила Мерет, и в её голосе прозвучала неожиданная решимость. Правда, потом она со вздохом прибавила: - Труднее будет усыпить бдительность старой Арти: она старается ни на миг не упускать меня из виду. Постоянно твердит: сиди дома, неприлично дочери фараона носиться по городу как какой-нибудь простолюдинке.

- Я буду тосковать по тебе. – Ренси страдальчески улыбнулся. Но тут же, набравшись храбрости, признался: – Дни и ночи в голове, в сердце моём – ты одна.

- Неужели только я? – Мерет сделала вид, что удивилась. И с лукавой улыбкой прибавила: - Тогда ты должен быть всегда со мной. Всегда, слышишь? Иначе: пропадёшь без меня!

- Мерет... Мерет, - прошептал Ренси с любовью и нежностью, ласково касаясь её лица. – Отчего же у меня такое чувство, что я увижу тебя не скоро?

- Время течёт быстрее вод Великой реки, - успокоила его Мерет. – Мы ведь уже были в разлуке. Однажды придёт час – и я останусь с тобой навсегда...

Лёжа ночью в своей комнате, пропахшей красками, Ренси снова и снова слышал её слова, весь дрожа от возбуждения, как в лихорадке.

«Придёт час – и я останусь с тобой навсегда...» Но когда, когда же придёт этот час?..

9. Глава 8

А на следующий день поднялся страшный ветер – ураган пролетел над всем городом, разрушил пёстрый навес на площади, залил потоками воды улицы, сорвал гирлянды цветов с крыш домов и храмов.

Депет, уже взобравшись на подмостки, громко окликнул Ренси, зовя его к себе. Оказалось, оштукатуренная часть стены пострадала от потоков воды, смешанной с песком и илом. Теперь они должны были работать быстрее прежнего: наложенную штукатурку следовало со стены сбить и заменить свежей. Спустя какое-то время Депет уже размешивал минеральные краски в горшочках с водой, а Ренси, отжав пальцами кисть, начал роспись.

Чем дальше продвигалась работа, тем больше радовался Ренси: любая часть фрески, просыхая, приобретала именно те цветовые оттенки, какие он замыслил в своём воображении. Депет, затаив дыхание, наблюдал, как стену наполняют один за другим замечательные фрагменты: финиковые пальмы, два жирафа, лакомящиеся плодами; прямоугольный пруд с рыбами, над которым порхают птицы, и цветущие у берега лотосы.

- Даже не знаю, который из твоих талантов удивительнее: ваятеля или живописца, - наконец с восторгом сказал он. – Какую красоту создаёт твоя кисть, сколько новизны в рисунке и красках! Так больше никто не умеет...

Ренси, держа в руках миску с красками, продолжал молча рисовать. Он был сосредоточен и не заметил, как во дворе в сопровождении свиты и носильщиков опахал появился Нехо. Рядом с номархом семенил, стараясь от него не отставать, упитанный коротышка, с обритой наголо головой, в ослепительно-белом одеянии с жёлтыми полосами по краям.

- Меня зовут Сенмин, я жрец великой богини Нейт – покровительницы нашего города, - важно выпятив круглый живот, представился коротышка после того, как Нехо через слугу приказал Ренси спуститься с подмосток. – С завтрашнего дня ты, мастер Ренси, будешь работать над изваянием богини в мастерской при храме. Этой огромной чести удостаиваются лишь лучшие ваятели царства, а для тебя этот заказ может стать самым значительным заказом в жизни. Высекать портреты родственников фараона или «двойников» самого фараона это, несомненно, весьма почётный труд, но ваять статую богини – этого нужно ещё заслужить.