– Сделаю, что смогу, Йен, – сухо ответила я.

Он широко улыбнулся, а морщинка на его переносице разгладилась.

– Очень на это рассчитываю. «Либрум Индастрис» и «Пантеон» заключили крупный контракт. В случае успеха, Кара, вы не только получите солидное вознаграждение, но и будете регулярно создавать по-настоящему «важные» устройства.

Что ж, видимо, господин Шульте захотел убедиться в надёжности инвестиций... Но раз уж обстоятельства сложились таким образом, что мы с ним остались наедине, а он держался непринуждённо и, кажется, был не прочь поболтать, то я подумала, почему бы не попытаться разузнать, что демонстрируют топы за закрытыми дверями. Потому что мысль, что мужчина, которого я люблю, придумывает страшные, злые вещи была мне невыносима.

– Как Шон? – сделала осторожный заход.

Йен рассмеялся.

– Верно. Вы даже не представляете, Кара, сколько всего он сделал для защиты ФФЗ и их жителей! А его прототипы… Шон буквально помешан на безопасности! Вы бы знали, сколько факторов он учитывает прежде, чем переходит к закреплению! А всё потому, что, в отличие от некоторых своих коллег, думает не о себе, а о людях. Именно поэтому с ним все хотят работать.

От этой новости стало легче, но я продолжила расспросы:

– А что он сегодня презентовал? Шон не признаётся, а мне ужасно интересно. – Я подкрепила слова ослепительной улыбкой, хотя внутренне и напряглась: что если Йен меня сдаст? А с другой стороны... за банальное любопытство в тюрьму не сажают.

– Этого я вам тоже сказать не могу. – Я огорчилась. Йен это заметил и покачал головой: – Но, так и быть, намекну: это связано с его портокаром. Только внутри не простые машины, – на последнем предложении он многозначительно понизил голос.

Портативная военная техника! Вот, что создаёт Шон! Могла бы и сама догадаться...

– Обещаю, это останется между нами. А над чем он работает с Торнтоном?

– Так вы и об этом знаете? – Йен расширил глаза.

– Просто предположение. Я надеялась, что вы его подтвердите.

– Кара, нельзя быть настолько любопытной! – Я невинно пожала плечами, и мой собеседник расхохотался. – Не представляю, как Шон держится... Давайте я вас лучше провожу к госпоже Штольцберг, пока меня не поймали на разглашении конфиденциальной информации.

Пока мы искали Элли, Йен рассказал, что является выходцем из простой семьи, но его тётя была писательницей. Это она дала его отцу стартовый капитал для «Либрум Индастрис». Устройство, воссоздающее книги пришельцев из других миров для библиотек, – тоже её заслуга. Он отзывался о ней с большой теплотой. А когда упомянул, что она умерла в Пантеоне («заработалась, и сердце не выдержало»), то в его голосе промелькнула горечь. Искренняя.

Я его слушала одним ухом, кивала, а сама снова думала о том кубе. Лёгкостъ материализации, границы иллюзии, верёвка вместо наручников, узлы которой наверняка бы сумел развязать страж... Обучающий модуль. Многое на это указывало. А Шон, по словам Йена, заботился о безопасности других, и за это его уважали. Он просто не мог создать что-то плохое. Даже если технология была и его.

Скорее уж Торнтон приложил руку к «достоверности» куба... Или кто-то вроде него. Психов в Пантеоне хватало.

В любом случае, волноваться мне не о чем. Так ведь?

Когда Элли увидела, как я под ручку с господином Шульте выплыла откуда-то из темноты, её челюсть, как по команде, отвисла.

– Кара, он же не... – прошептала она, когда Йен, посмеиваясь, удалился.

– Разумеется, нет. Мы говорили о работе.

– А Лана что от тебя хотела?

– Она знает про арбоперсики. – Элли испуганно на меня посмотрела. – Не беспокойся, я всё решила. Пойдём-ка лучше поплаваем. Только сначала надо Шона предупредить.