– Сэм? – позвал я. – Никого не трогай.

Он молчал. В отражении зеркала было видно, как он отрабатывал на воздухе приемы. Я обернулся.

– Слышь?

Сэмюэл остановился и посмотрел на меня.

– Мы никого не бьём. Хочешь драки – решаем между собой, тренируемся. Понял?

– Типа, чужие конфликты решаем за услуги?

Я нащупал языком острый край зуба и потрогал пальцем скол.

– Нет, – ответил я. – Мы с тобой сами по себе.

Особенными провозгласили не только нас с Сэмом. От общих занятий освободили Марго, Аня, Фридриха и ещё несколько ребят. Чем они занимались – я не знал. В столовой нас всех распределили по отдельным столам. Самым многочисленным оставался общий в углу, за которым сидела Рут. На этом этаже он был смешанным – за ним ели и мальчики, и девочки.

Ань, Джоанна и Ли обедали с планшетами в руках, о чём-то постоянно споря.

Марго и Фридрих сидели вместе, но каждый читал свои учебники.

Мне приходилось терпеть компанию Сэма, который изо дня в день безостановочно рассказывал о том, как бы вздул того или другого из парней.

– Вот глянь на По, – говорил Сэмюэл, указывая ложкой на Болвана. – Он, типа, как пришибленный вечно. Я бы знаешь что?

Сэм зачерпнул полную ложку чечевицы и продолжил говорить сквозь пищу.

– Взял бы его репу и…

Он с усилием сдавил руками воздух.

– Зачем? – спросил я.

– А чтобы не тупил, – пояснил Сэм, отправляя в рот ещё немного каши. – А Ли? Куда он так жрёт? Его ж, типа, разорвёт скоро…

Я повернулся к общему столу и встретился взглядом с Рут. Та приложила выставленные указательные пальцы ко лбу, изображая козлиные рожки, и уткнулась в тарелку.

– Вот бы я из него отбивную и наколотил, – продолжал Сэмюэл. – Знаешь, так, типа…

И он продемонстрировал отрывистые удары.

– Фридриха видел? – понизил голос Сэм, кивая на соседний столик. – Как девочка, ещё и умнее других себя считает. Надо бы его…

– Вы оба будете ещё хуже наших наставников, – бросила проносящаяся мимо Рут.

Дети выходили. Видно, им поступила команда закончить обед. На своих местах остались лишь сидящие отдельно. Фридрих проводил взглядом Рут, поправил очки и что-то записал в блокнот. Он не мог не заметить, что я смотрю на него, но старательно игнорировал.

– Чего это она? – спросил Сэмюэл.

– Насчёт Фридриха, – перевёл тему я, наклоняясь над столом. – Будь готов.

– Щёлкнем? – воодушевился Сэм и поёрзал на стуле.

– Возможно. Спрячься возле кабинета наставника.

Он оскалил зубы и кивнул, прежде чем уйти.

Я взял ложку и начал есть уже холодную кашу. Разваренная пресная чечевица в плошке слиплась в один комок, и её приходилось наскребать краем ложки, точно мороженое. Вкус оказался настолько неярким, что казался даже отвратительным. Фридрих продолжал изучать книгу и никуда не спешил, поэтому мне приходилось продолжать запихивать в себя обед с непринуждённым видом.

Он перелистнул страницу на планшете.

– Что читаешь? – спросил я.

– Историю двадцатого века, – нехотя ответил Фридрих.

Я отпил розовую вязкую жидкость из стакана и попытался разговорить его.

– Мне больше нравится вторая половина, – бросил я.

Он оторвался и поправил очки.

– Я думал, вам с Сэмом это не нужно.

– Да я для себя больше. Нравится, как после кризиса девяностых Республика начала развивать технологии и поглотила Нуэйву с Атлантидой.

Фридрих отложил планшет.

– Да, реванш удался, – воодушевился он. – Но зря ты не читал первую половину, всё началось ещё тогда.

– Да там сплошные предательства, – отмахнулся я. – Сначала беженцев и раненых отовсюду принимали, а после испанки всех выгнали. Хорошо хоть в войне не участвовали.