Стоит ли говорить, что аль-Тавил был собственником. Однако его совсем не смущало, что женщина, которую он хотел, раньше спала с другим мужчиной. Эмин слишком долго жил в Европе, чтобы девственность пассии оставалась для него обязательным условием. Конечно, приятно быть первым. Но аль-Тавил гораздо больше ценил верность любовницы после того, как она стала его.

– Ты мне не помешаешь, - Тамара заметила Эмина.

Он подошёл. Вдохнул её лёгкий жасминовый аромат. Аль-Тавилу нравилось, что девушка не пользуется духами, и на её коже остаётся только тонкий запах лосьона для тела. При приближении Эмина Тамара одернула лиф платья и неосознанно облизала губы. Это не укралось от взгляда мужчины. Он зачарованно смотрел, как переливаются бронзовыми бликами волосы гостьи в свете фонарей, как сверкают глаза хвойной зеленью, как бьётся тонкая голубая венка на шее. Аль-Тавил слышал участившееся дыхание Тамары, которая чуть запрокинула голову, потому что хозяин дома был гораздо выше девушки. Он хотел её. И его желание росло с каждым днём. Пульсировало в венах. Затмевало разум.

– Поцелуй меня, - хрипло попросил Эмин раньше, чем сообразил, что этого делать нельзя. Он же сам себе запретил!

– Лучше не стоит. Твоего отца здесь нет, поэтому не перед кем притворяться, - Тамара пожала плечами.

– Ты думаешь, я притворялся в тот вечер, когда поцеловал тебя? – аль-Тавил прищурился. В его глазах вспыхнуло что-то сродни раздражению.

– То, что я думаю, не имеет никакого значения. Спокойной ночи, Эмин. Спасибо за подарок, - девушка развернулась и быстро пошла по направлению к дому.

Аль-Тавил стоял, как парализованный. Он не мог поверить, что Тамара отбрила его. Хозяин дома был уверен, что она мечтает о близости с ним. Такой прокол случился с Эмином впервые в жизни. В следующую секунду в его кровь выплеснулась запредельная доза адреналина. Ни одна из предыдущих женщин не позволяла себе подобного поведения! Вот тебе кроткая и послушная!

Тамара

Искушение поцеловать Эмина было велико, но я сдержалась. Не хочу развлекать его, а потом мучиться от неудовлетворённого желания. Одного раза вполне достаточно, чтобы понять: этот мужчина быстро загорается, но также быстро гаснет. Скорей бы уж домой.

Утром мы приходим на причал. Поднимаемся на одну из белоснежных яхт, где нас встречает отец Эмина. Роскошное судно упаковано по высшему классу. На верхней палубе расположен большой бассейн, шезлонги и столики. Кают-компания такая огромная, что в ней можно играть в футбол. Из панорамных окон открывается чудесный обзор на море. Пол устлан шелковистым персидским ковром. Дизайнерская мебель цвета топлёного молока удачно гармонирует со стенами из светлого дерева. На потолке висит тяжёлая хрустальная люстра. В глубине комнаты замечаю кальян и разбросанные около него большие подушки. Для полноты антуража не хватает только танцовщиц в блестящих лифчиках и лёгких газовых юбках с монетками, привязанных на поясах.

– Это яхта твоего отца? – тихо спрашиваю у Эмина.

– Нет. Она принадлежит нашему отелю. На ней выходят в море особо почётные гости.

В каюте, которая предназначается для меня, преобладают кремовые и лазурно-синие тона. По размеру она как вся моя однокомнатная квартирка. Рассматриваю причудливую мозаику на стене в изголовье кровати. Её узор повторяется на ковре. На тумбочке стоит букетик свежих цветов. Точно такая же флористическая композиция, но побольше, возвышается на столе.

– Тебе нравится, душа моя? – вопрос аль-Тавила звучит нелепо. Как может не нравиться на яхте достойной миллиардера, где всё к твоим услугам?