– Нет, у меня Вы не отпрашивались точно, – уверенно качаю головой. – Вычту эти два часа из вашей зарплаты, Светлана Алексеевна, – уже на выходе сообщаю я, и прямо спиной чувствую её гневно-ненавидящий взгляд. 

*********

Весь день я дёргаюсь. Персонал, ощущая мою нервозность, старается по возможности не попадаться мне на глаза. Все тихонечко и слаженно работают, что не может не радовать. 

А вот я работать спокойно не могу. За что бы не бралась, отвлечься не получается. Мысли всё время возвращаются к предстоящей встрече. Кружат точно стая ворон, мешая сосредоточиться. 

И вот последние минут сорок я сижу амёбой в своём дорогущем массажном кресле и думаю о том, когда именно стоит нанести визит Громовым. 

Завтра? Послезавтра? Через неделю?

Тут и психолог не нужен, чтобы понять: я тупо отодвигаю этот день. Как нечто страшное и неизвестное. 

Страшное? Всё самое страшное уже произошло, разве нет? Ты его сбила. И не захотела брать на себя ответственность за случившееся. Твою проблему решили, парень тоже идёт на поправку. Всё сложилось как нельзя лучше. Нужно просто навестить его и, наконец, успокоиться. 

Повторяю последнюю фразу как мантру и около четырёх звоню Корецкой, решая не откладывать неизбежное на потом. Однако меня ждёт разочарование. Одолжить свой автомобиль Рената не может, ибо накануне ночью, опять же пребывая в приподнятом, хмельном настроении, она решила отправиться к Троицкому. Видите ли ей захотелось обнять его. 

Обняла. Только не Захара, а столб на парковке. И пятидесяти метров не проехала. Спасибо, хоть сама не пострадала. Отделалась здоровенной шишкой, красующейся теперь у неё на лбу. О руль приложилась неслабо.

Единорог блин. 

Ехать с водителем я не хочу. Почти уверена, что Григорий всё передаёт отцу. Поэтому остаётся только один вариант: такси. Заказываю машину к шести. К этому моменту успеваю успокоиться и получить доставку из соседнего гипермаркета. В большом экологически чистом бумажном пакете всё необходимое: соки, фрукты и другие полезности. Не идти ведь с пустыми руками, хоть я и с трудом представляю, как буду вручать этот пакет. Где гарантия, что содержимое не окажется у меня на голове…

Ненавижу ехать в машине на месте пассажира. Тем более сзади. Но садиться вперёд в такси нет никакого желания.

Диктую адрес и только когда водитель начинает строить маршрут до района Текстильщики, в полной мере осознаю, куда еду. 

Удачное ли время я выбрала? Что говорить и как себя вести? Пустят ли меня на порог? И стоит ли вообще туда соваться? Ведь реакция пострадавшего и его семьи может быть какой угодно…

Вопросы безжалостно атакуют воспалённый мозг. Таксист пытается завязать непринуждённую беседу, а я вроде и слышу его, но не слушаю совершенно. Проигрываю в голове варианты событий и с каждой секундой, неминуемо приближающей меня к встрече с Громовым, нервничаю всё сильнее. Ладони предательски потеют, пульс учащается. 

Как назло снова перед глазами проносятся детали той роковой ночи. Дорога, свет фонарей, телефон… Педаль тормоза в пол. Растерянный взгляд пешехода и момент удара. До сих пор мороз по коже. Смотрела в боковое зеркало и думала лишь о том, что убила его…

Как Он отнесётся к моему визиту? Выставит вон? Или даст высказаться? А что, собственно, можно сказать в такой ситуации? 

Пока стоим в пробке, я всерьёз раздумываю на тему того, чтобы бросить эту кажущуюся глупой затею и трусливо сменить маршрут. Но что-то меня останавливает. Наверное, я просто устала бороться с собой и собственной совестью. Заключить с ней пари так и не удалось, увы…