Границы закрыты. Времени всего полгода, ну может год, и нужно искать пропавшую иностранную принцессу. А практически единственное место, где девушка могла бы надежно спрятаться, абсолютно закрыто для поиска.

Как ещё это назвать? Одно только слово: тупик.

Да, наказывать преступницу смысла не имело, потому как преступницей она не была. Но найти девчонку раньше её отца было необходимо – разобраться в том, что происходит в Оландезии, было давно пора.

Слишком многие нити от происходящих мелких и крупных преступлений вели к… Нет, не к этой закрытой северной соседке. Не было это очевидно, лишь угадывалось.

Угадывалось в том, что эти нити будто пахли Оландезией, в них чувствовалась рука той страны, её почерк в похищении открытий и изобретений, убийствах и исчезновениях подданных Бенестарии.

И вот, понимая, что ждёт девушку, которую так рьяно хотят получить северные гости, и зная почему – она одна из ключевых фигур в тех непонятных играх, которые ведёт Оландезия, – принцу и всей службе безопасности очень хотелось встретиться с Тойво и поговорить. Чем откровеннее будет разговор, чем больше вопросов получат ответ, тем лучше.

Просто так ли принцесса проникла в Академию? Если она действительно в Академии, а не где-нибудь в другом месте…

И если действительно там, не начнут ли пропадать секретные разработки ученых магов Бенестарии чаще, чем раньше?

Ну а матушка, королева Ильдария, ещё более настойчиво предлагает искать единственную! Ведь срок теперь ограничен временем траура по погибшей принцессе Суэлле.

Год! Всего год!

Возьмешься тут за голову… И ощущение тупика самое что ни на есть тупиковое…

Тогда Дамиан сидел, уткнувшись лицом в ладони, попирая годами прививаемое «ты же принц!», – ни осанки, ни гордой постановки головы, ни маски спокойствия. Даже Несносный Мальчишка утих и не показывался. В глазах где-то совсем близко стояли слёзы.

– Ну что приуныл, дружище?! – влетел Суземский в кабинет, даже не постучавшись.

Но Дамиан не обратил на бестактность внимания. Глянул на друга молча и вновь уткнулся в ладони.

– Ха, ха, ха! Сейчас я тебя повеселю!

Принц выглянул одним глазом из-за ладони.

– Мы начинаем разделение Академии!

Дамиан почти не среагировал. Едва приподнятая бровь – вот и все эмоции.

– Эй, дружище, ты что, не рад? – советник даже перестал улыбаться.

– Зорий, ты сошел с ума, – совершенно потухшим голосом проговорил принц, и опустил взгляд, снова прячась в ладонях.

Суземский рухнул на стул, повертелся, устраиваясь, и уставился на принца.

– Нет, я совершенно здраво мыслю. Нам срочно нужно начать разделение Академии. Прямо сегодня запускаю в газетах шумиху о назревании и перезревании этого дела. Попрошу Тэкэру, чтобы рассказала всей стране, в каких ужасных условиях существуют наши самые элитные адепты и профессора, о том, что такие условия замедляют развитие страны, портят результаты и вообще!..

Дамиан медленно положил ладони на стол перед собой, склонил набок голову и устало посмотрел в лицо другу. Потом в глазах блеснула искра понимания.

– Ты хочешь моей смерти?

Зорий встал со стула, где так удобно только что устроился, уперся в край стола ладонями и наклонился к Дамиану:

– Ты не понял, дружище, – проговорил тихо и торжественно, – под видом разделения академии мы будем искать пропавшую принцессу.

Дамиан откинулся на высокую спинку и уставился на Зория. Тот распрямился и снова заулыбался, принялся ходить по кабинету и размахивать руками.

– Сейчас мы создадим шум вокруг сложностей в Академии, намекнём, что, будь Академия в других условиях, многих трагедий можно было бы избежать.