— Явно не Полины, — тихо проговорил как раз в тот момент, когда заметил боковым зрением какое-то движение со стороны входа в кухню.

— Посмотри, какая я хозяйка! Как я умею месить тесто! — постреливает глазками в мою сторону и улыбается, продолжая стараться изо всех сил.

— Верочка, ты молодец. У тебя здорово получается!

Детский звонкий смех заставляет всю душевную составляющую скрутиться в узел, но неожиданно в кармане начинает гудеть телефон.

Зараза! Как всегда.

Нащупываю нужную кнопку — звук выключаю. Настроение стремительно катится вниз, это верный сигнал к тому, что я должен уехать.

— Милая, извини, мне пора. Я на пару минут заехал, чтобы увидеть тебя.

— Уезжаешь… — шмыгает носом, опуская глаза. — А как же мой пирог?

— Не сомневаюсь, он будет шедеврально вкусным. Я буду к вечеру, оставишь мне кусочек? Напоишь чаем? — подмигиваю.

— Хорошо! Я буду очень-очень ждать.

Ноги будто врастают в пол, я усилием воли заставляю их двигаться по направлению к входной двери.

— Влад, подожди! Ты кое-что забыл? — окликает малышка.

— А?

Доча подбегает ко мне, я инстинктивно присаживаюсь на корточки, она целует меня небритую щеку, впиваясь пальчиками в рубашку.

— А поцелуйчик на прощание? — хихикает кучеряшка.

Даже не замечаю, что её липкие ручки, вымазанные в тесте и муке, гладят мою дорогую фирменную рубашку. Плевать на рубашку! Любовь доченьки важней…

— Хочу, чтобы ты почаще приезжал, — обиженно и так смешно дует губки. — Почему ты куда-то постоянно уезжаешь? Почему не можешь ночевать здесь? У тебя другая семья? Жена? Маленький ребёночек?

Последние слова бьют как ударом под дых, заставляя выпрямиться по струнке смирно и малость прифигеть от столь умных мыслей маленького создания.

Вере пять лет, а интеллекта больше, чем у тридцатилетних моих лбов подчиненных. Поразительно. Действительно уникальный ребёнок. Потому что мой… Полностью унаследовала мои гены. Я тоже развивался не по годам, удивляя всех в округе своими когнитивными способностями.

— Я просто много работаю, я очень занят.

Целую дочь ответно в щечку, снова в её личико заглядываю, едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться — её маленький, курносый нос весь в муке.

— Хозяюшка моя. — Щекочу носик пальцем, смахивая муку, поднимаюсь на ноги. Телефон вдруг опять принимается настойчиво жужжать в кармане, отчего мне хочется нахренвыбросить его в окно.

Догадываюсь, что это звонит мой отец. Завтра вечером в резиденции президента Авдеева я должен буду поклясться в любви его дочери и сделать ей предложение.
***

Утомительная конференция, длившаяся шесть часов, слава богу, закончилась. Выхожу из здания компании, в сопровождении охраны и Евгения, торопливым шагом направляюсь к лифтам, с единой целью — домой. Уже стемнело, дочь меня ждёт, я дал ей слово.

— Во вторник встреча с партнерами из “Урал-нефть”, среда — будем записывать новую агитационную речь для избирателей, четверг — дебаты в прямом эфире. Это из самых важный событий на неделе, — хмурится Евгений, глядя в рабочий планшет. — Запомнил?

— Да.

Не совсем. Голова напоминает чугунный казан. Я, кажется, впервые за столько лет чувствую усталость, что вот прямо сейчас захотел в отпуск. Хотя, прежде великие планы нереально зажигали, соответственно я мог сутками без сна работать, лишь бы и дальше быть номером один.

Понятно из-за чего. Точнее, из-за кого. Хочется хотя бы на месяц абстрагироваться от бизнеса, политики, брачного договора, перевести дух и хотя бы немного восполнить те упущенные пять лет, в которых у Веры не было любящего папы.