Мы неспешно лишь вдоль дороги, не торопясь в гостиницу. Еще успеется. Погода была теплой, сумерки сгущались не быстро, позволяя наслаждаться закатом неизвестной для меня планеты. В такое время и погоду хорошо проводить романтические свидания. Но чего нет, того нет.

–…я тогда тоже хвостиком ходила, только не за отцом, а за старшей сестрой. Она еще кадетом была, – продолжала Арианна. – Через три года на очередной миссии Мирон Рокот спас моего отца. И если до этого на наши совместные игры смотрели как на шалости двух детей, то вот с этого момента поползли слухи, что шалости могут перерасти в нечто большее. А фамилия Рокот стала позывным отца Дрейка. С того момента все изменилось, для нас обоих. В Дрейке видели лишь тень его отца. При встрече называли не по имени, а «сын Рокота». «В отца растешь», «не позорь Рокота!», «Рокот-младший» – это преследовало его настолько плотно, что даже мне надоело, чего уж о Дрейке говорить. А вот слухи о нашей возможной свадьбе не нравились уже мне. Дрейк тогда на них не обращал внимания, не до того ему было. Тогда я впервые сказала отцу «не хочу» не просто как каприз, а как осознанное решение. Он только улыбнулся и сказал, что не время об этом говорить. Но слухи не прекратились, и тогда я показательно разругалась с Дрейком. Думала, это убедит окружающих, что никакой свадьбы точно не будет и слухи пройдут. Но не подумала о чувствах самого Дрейка.

Арианна замолчала, кусая губы. Впервые я видел на ее лице искреннее раскаяние о сделанном. Торопить ее никто из нас и не думал.

– После той ссоры он возненавидел меня. Посчитал предательницей. Я не поняла, почему он так считает, хотела узнать… но лишь нарвалась на новую ссору, окончательно поставившую точку в нашей дружбе. Извиниться после этого я не пыталась. Да и вообще примерно год мы оба избегали встреч. Да и потом если и приходилось разговаривать, то все ограничивалось необходимостью и дальше этого не доходило. Дрейк в итоге стал кадетом и взял собственный позывной, только на который и стал отзываться. Его отец поначалу сильно обижался. Он-то хотел положить начало новому роду. Чтобы его внуки получили право на герб. Потом уж они как-то договорились между собой, только Дрейк так и остался Дрейком. А не Рокотом. Когда я сбежала, он давно готовился к турниру «Возвышение». Хотел ЭВУр получить. Видимо не удалось или экзоскелет отдали другому из команды.

– А часто турнир проходит? – спросил Виктор.

– Раз в месяц.

Пока девчонка рассказывала мы подошли к гостинице. Все, пора заселяться.

***

– Господин, – в кабинет осторожно постучался секретарь.

– Входи! – зычно отозвался хозяин кабинета, Теодор Блекмур.

В свои почти пятьдесят мужчина был подтянут и практически не имел седины. Двигался легко и свободно, и до сих пор выходил на выполнение заданий. Пусть уже и не так часто, как еще лет двадцать назад.

– Вы просили проинформировать вас, когда ваша младшая дочь окажется в Нью-Вашингтоне.

– Где она сейчас?

– Заселилась в гостиницу «Лазурный фейерверк» в составе команды Юргена фон Листа. Команда зарегистрировалась час назад на турнир «Возвышение».

– Фон Лист? – задумчиво протянул мужчина. – Значит, Рутгеры их еще не добили? Старик Вольд будет недоволен, – тут он усмехнулся. – Ну да это даже к лучшему! Что-то «Наездники» совсем распоясались. Тешат две победы подряд? Надо бы прищемить им хвост.

Секретарь лишь молча кивал, не мешая мужчине думать.

– Вот что! Подготовь машину. И дай телефон номера их гостиницы. Я бы не прочь поговорить с дочкой и этим… Юргеном.