Наш фонд спонсировал Молодежную экологическую программу, целью которой было развить взаимопонимание между народами России и Германии, а также предоставить возможность российской молодежи принять участие в международном форуме для обсуждения экологических вопросов.

Российские участники в возрасте от 18 до 20 лет поедут в Германию на четыре недели. Программа имела практическую направленность и предполагала участие в семинарах, интерактивных групповых проектах и волонтерскую работу в местных сообществах. Участники были прикреплены к общественным экологическим организациям, они получали возможность приобрести практический опыт и узнать много нового от общения с руководителями проектов. Соответственно, немецкая молодежь должна была посетить Россию и принять участие в экологической программе по защите Байкала и уссурийской тайги.

Грант был сформирован, деньги на визы, билеты и прочие организационные вопросы были внесены в отчет, прошедший через многие инстанции, который сейчас и лежал у меня на столе. К цифрам у нашего финансового отдела претензий не было. Однако, вопросы возникли у меня.

Родившись в России и зная, что такое блат, я решила проверить делегатов, собравшихся съездить за казенный счет в Германию. Среди немалого списка я обнаружила четверть фамилий, которые вызвали у меня недоумение.

Это были дети чиновников и крупных бизнесменов, которые, мягко говоря, к программе имели отдаленное отношение. Одно из требований к соискателям - участие в проектах по охране окружающей среды - было выполнено. Однако я не поленилась созвониться с организаторами проектов и, как оказалось, у них не нашлось никаких подтверждений, что соискатели, вызвавшие у меня подозрение, как-то в них участвовали. Судя по их страницам в соцсетях, они не вылезали из ночных клубов и тусовались на отдыхе в момент благотворительных акций, участие в которых они заявили, и имели весьма отдаленное отношение к экологическим проблемам.

- Соедините…

“Вместо того, чтобы прислать исправленный отчет с точными формулировками, она предпочла позвонить. Уверена, сейчас начнет давить…” - пронеслась мысль, и я сосредоточилась, готовясь к неприятному разговору.

- Здравствуйте, мисс Дюнина, - послышался голос главы инфоцентра.

Я сама настояла, чтобы меня называли по фамилии, как это принято за границей, а не по имени отчеству на русский манер.

- Доброе день, Вероника Евгеньевна.

- Я получила ваш запрос. Списки были согласованы с администрацией… - она говорила уверенно, и я вновь скривилась. Я не ошиблась - она начала давить. Видимо, москвичи посчитали, что меня в силу возраста и цвета волос можно не воспринимать всерьез. Что ж, придется их в этом разубедить…

- Я созванивалась вчера с администрациями Иркутска и Владивостока, и формулировки были такие же пространные и размытые. Учитывая, что в число участников входят и ближайшие родственники служащих администрации, я не была удивлена, - мой голос звучал спокойно, но жестко. - Также я лично проверила этих соискателей. И не нашла в их деятельности ничего похожего на участие в проектах по охране окружающей среды.

- Я лично проверю… - сейчас ее голос изменился и звучал уже не так уверенно.

- Жду подробного отчета не позднее завтра. В понедельник я отправляю доклад в комиссию. И пожалуйста, пусть все будет кристально прозрачно. Не заставляйте нас натравливать на региональные фонды и администрацию проверочную комиссию ООН.

- Да, конечно, мисс Дюнина.

Я положила трубку и, выдохнув, откинулась на спинку кресла - я не любила подобные разговоры, но не планировала манкировать своими обязанностями и не желала, чтобы меня держали за глупую блондинку.