Но, к счастью, этого не произошло, и Генри остался тем королем, которого я себе представляла. Спокойным, выдержанным, без лишних эмоций.

- По завершению саммита ты прилетишь ко мне в Бельгию. Я пришлю свой джет, - продолжил король, и стало понятно, зачем я была приглашена в машину. Меня вызвали на инструктаж. - Твоя охрана и домработница проинструктированы.

Я слушала Генри и вновь ловила себя на мысли, что тянусь к этому человеку и хочу приехать к нему - не потому, что он так решил, а потому, что сама этого желала.

- Мне нужно что-то сказать фрау Ройснер и герру Юргенсу? - спросила я.

У меня не было сомнений, что их и без меня предупредят, но все же задала этот вопрос.

- Они тоже проинформированы, - ответил он, и я кивнула в подтверждение своей мысли. - Тебе пора, - послышался его спокойный баритон.

- Пора, - эхом повторила я и добавила: - Желаю тебе успешной поездки.

Генри продолжал смотреть на меня. Он видел, что мне не хотелось с ним прощаться, а я этого не скрывала.

- Не волнуйся относительно доклада. У тебя все получится, - произнес он.

Я внимательно изучала его лицо и чувствовала его поддержку.

Собственно, Генри обеспечивал мне ее на протяжении всего времени, пока я работала в ООН, но, отгораживаясь от этого человека, я не хотела ее замечать.

Сейчас, видя Генри настоящего, чувствуя его, я внезапно поняла, что скучала по нему. Скучала по тому состоянию любви, которое умела продуцировать по отношению к правильному лично для меня мужчине. Которое было заложено во мне изначально и которое атрофировалось, пока я жила с Иэном.

Рассматривая спокойное лицо Генри, я была ему благодарна за то, что он вытащил меня из “каньона”, и сейчас мне хотелось сказать ему об этом.

На секунду я задумалась, стоит ли проявлять эмоции здесь, на подъездной дорожке ресторана, когда Генри торопился в аэропорт, и посчитала момент уместным.

- Я буду скучать по тебе, - тихо проговорила я, внимательно рассматривая лицо напротив.

- Правильный ход, королева, - произнес он, и я поняла его слова. Мое принятие поступков Генри, принятие его настоящего, принятие не только его светлой стороны, но и темной, и было правильным ходом.

Внезапно он протянул руку и прошёлся тыльной стороной пальцев по моей щеке.

Легкое секундное прикосновение, но меня ударило током. Контакт, которого не хватало, чтобы окончательно убедиться, что Генри - мой мужчина. Контакт, который дал полную картину и добавил недостающие штрихи к портрету Генри. Штрихи, которые я дорисовала интуитивно, и которые сейчас совпали с оригиналом.

Голова закружилась, а сердце с удвоенной скоростью понесло кровь по венам.

Кожу обожгло, и я неосознанно, уже не контролируя себя, прильнула губами к его руке. Признавая своего короля. Признавая его власть надо мной.

Все еще глубоко дыша, я подняла взгляд на Генри и отметила, что серые глаза напротив не выражали ничего, кроме спокойствия. Я и не ожидала другой реакции и не зависела от мужской любви.

- Так и должно быть, - улыбнулась я и, чувствуя, что разговор подошел к концу, и мне пора, вышла из машины.

Королевский “Бентли” и его сопровождение тронулись с места, я же, вернувшись в наш автомобиль, отметила, что ни миссис Оливер, ни фрау Ройснер не смотрели на меня любопытным взглядом и не задавали вопросов.

Уставшие после продуктивного дня, мы ехали в отель, в салоне тихим фоном звучала мелодия, я же рассматривала вечерний Копенгаген и все еще чувствовала прикосновение Генри на своей щеке.

“Ты прилетишь ко мне в Бельгию”, - звучал баритон у меня в голове, и я улыбалась, торопя время и предвкушая встречу с любимым мужчиной. С моим королем.