Дым подсаживает малышку, чтобы та протерла чудо-тряпкой кухонные шкафы, скользит по мне взглядом, но затем резко возвращает его. Ставит Лису на ноги и подходит ближе.

– Все в порядке?

Я быстро-быстро моргаю, чтобы высушить чертовы слезы, и киваю так, что голова может отлететь. Только он не верит мне, я уже заметила: он всегда поджимает нижнюю губу, когда ему не нравится то, что слышит.

– Я бываю резок, работа обязывает, – объясняет мне спокойным голосом. – Я не хотел тебя обидеть. Спасибо за то, что сделала, но лучше направь все силы на себя и свое здоровье. Тебе это нужнее.

Мне никто, кроме папы, никогда не говорил подумать о себе. Наоборот, все твердили, что я слишком мало думаю о них, что я недостаточно для них делаю, не так люблю и все в духе.

– Хорошо, – стараюсь ответить уверенно, хоть и перестала дрожать буквально сейчас. Перед Дымом совсем не хочется выглядеть испуганной овечкой, он не оценит.

А с каких пор мне интересно, что решит?

Пока я ломаю голову, тот уже достает из холодильника сэндвич и кусает его на ходу – и это вместо того, чтобы доесть вчерашнюю бесподобную курицу, я ведь могу и разогреть. От путаных мыслей меня отвлекает очередной звонок Аси, он же возвращает в реальность, где Дым и без меня справится. Кто я вообще такая, чтобы лезть к нему? Он дал мне крышу над головой, душу-то не открывал.

Следом меня зовет Лиса, за что я благодарна ей до луны и обратно. Я предлагаю малышке карандаши, раскраску и стараюсь следить, чтобы та не решила устроить художества на стенах. Не должна, но мало ли.

После того, как мы выбираем рисунок – три всеми любимых кота на прогулке, я решаю-таки набрать Вознесенских, чтобы извиниться и узнать, какой мне вынесли приговор. Долго слушаю гудки, но никто не отвечает. А когда смотрю в экран на списки несохраненных номеров, понимаю, что не хочу восстанавливать старый. Какой смысл? Кому он нужен, кроме рекламы стоматологий? Маме? Ха-ха, мама мне не звонит. Она вообще никому не звонит, только мантры слушает вечно.

Жаль, конечно, что клиенты потеряют меня, но, если понадобится, я многие телефоны знаю наизусть, а самые важные записала в блокноте. Остальные при желании тоже достану. Потом, не сейчас, я все равно несколько дней не смогу работать.

Найдя в интернете номер «Квадрата» и дозвонившись, я объясняю ситуацию Полине, администратору. Она обещает прикрыть меня перед Скелетиной, но только до среды. И это намного больше чем то, на что я могла рассчитывать. С улыбкой засматриваюсь на Лису, которая, высунув язык наружу и сдвинув бровки, уничтожает карандашами лист бумаги. У нас так давно не случались подобные выходные, что я уже и забыла, как волшебно это может быть.

– Мама, – зовет Лиса и затем шепчет на ухо: – А мосно дядя посалник будет моим плинсем?

Я застываю, потому что именно в этот момент встречаю его взгляд. Переодевшийся Дым появляется в зале, объединенном с кухней, и смотрит во все свои серые глаза. Я многого в жизни не понимаю, знаю, что неважно разбираюсь в вербальных сигналах, но разгадать, о чем думает этот мужчина сложнее, чем понять код самого да Винчи.

– Конечно. – Я целую Лису в макушку и пытаюсь укусить за ухо под ее звонкий смех.

Все лучшее детям. Принц так принц.

– Будешь чай? – облако мыслей рассеивается от низкого голоса.

– Нет, спасибо, – слишком быстро отвечаю я и тут же пытаюсь исправиться: – Выпила кофе. Надеюсь, ты не возражаешь.

Я опускаю глаза, но через силу снова поднимаю на него.

– А я, пожалуй, выпью, – тот игнорирует мои слова. – Как ты себя чувствуешь?