Я не знала, сказать или нет, что крутилось у меня в голове. В итоге всё-таки осторожно произнесла, будто боялась обжечься об собственные предположения:

— У эльфов ведь тоже есть пары, как у оборотней. И в твоём случае это не Эмирин. Значит, ты ещё встретишь…

— Пару можно и не встретить. И потом, у эльфов всё иначе. У волков пара предполагает взаимность, иначе не бывает. У нас же… увы. Можно встретить свою латкарто — так будет «единственная» по-эльфийски, Шани, — но она окажется к тебе безучастной. — Дрейк печально усмехнулся. — Мы даже называем это «вечноэльфийским проклятьем».

— М-да, — протянула я, делая глоток морса. — Но как это работает? Если взаимности нет, получается, «единственных» может быть несколько?

— Нет. По крайней мере пока твоя латкарто жива, шансов встретить кого-то ещё — ноль.

— О… Тогда это причина убивать тех, кто не ответил взаимностью.

— И такое тоже случалось, — кивнул Дрейк. Вот правильно я всегда считала тёмных эльфов психами! — Но редко. Свою единственную убить практически невозможно, это очень больно, и тот, кто на такое решается, впоследствии сходит с ума.

Я задумчиво глотнула ещё морса — и вдруг вспомнила…

— Значит, я — не латкарто Коула? Или?..

Меня аж затошнило. Нет, пожалуйста, я не хочу быть его единственной! Он же от меня тогда ни за что не отстанет!

— Прости, колючка, но я не знаю, — ответил отец с сожалением. — Это никак не выяснить, только если он сам скажет.

Я сглотнула.

— А как ты думаешь? Похоже?

— Похоже, — вздохнул Дрейк, и я едва не выругалась. — Но ты не думай пока о нём, Шани. Не нравится он тебе — да и кхаррт с ним. Коул сейчас — меньшая из наших с тобой проблем.

С этим я была вынуждена согласиться.

Перед сном ко мне заскочили Дамир и Дин, принесли конспекты по мировой истории, рассказали, что делали на практике по прикладной магии. А потом друзья упомянули, что Эван скоро отбывает в Гротхэм, и поэтому попрощаться с ним я не успею. Однако при этом у обоих были настолько странные лица, что я немедленно заподозрила подвох.

— Программа по обмену? — Уточнила, и они кивнули. — Что ж, здорово. Как это восприняла принцесса?

Дамир недовольно поморщился, а Дин развеселилась.

— О, Нита уже начала приглядываться к другим кавалерам, — сказала она с лукавой улыбкой. — Пока не сильно в открытую, но всё же заметно. Так что, вероятнее всего, скоро за наш стол сядет кто-то другой.

— Жаль, Эван был лучшим вариантом, — вздохнула я и нахмурилась, когда друзья отвели взгляды. — Но что-то вы какие-то странные, когда говорите о нём. У него всё в порядке?

— Более чем, — фыркнул Дамир. — Но ты же знаешь, Шани, Эмирин не всегда даёт возможность поговорить откровенно.

— Она обещала, что расскажет тебе сама, — пояснила Дин, пока я судорожно пыталась сообразить, каким образом слова «не даёт возможность поговорить откровенно» относятся к Эвану.

— Ладно. — Я пожала плечами. — Подожду. А насчёт Даниты… Хорошо бы свести её с Коулом, а?

После этого моего заявления в комнате на мгновение повисла тишина, а затем друзья громко расхохотались, впервые за эти дни наполнив пространство вокруг нас настолько весёлым и искренним смехом.

Наследный принц Дамир

Насчёт коронации Эмирин ожидаемо отказала, хотя и попыталась смягчить свой отказ, объяснив, что потом, когда всё закончится, их с Дин коронуют вместе, сразу после свадьбы. И это обещание, как ни странно, помогло Дамиру расслабиться. Да и в целом, думать о том, что у них с Дин когда-нибудь будет свадьба, оказалось очень приятно. И так действительно честнее — получить венец не сейчас, а позже, вместе с ней. Он же не один собирается править.