Короче, мне пришлось смириться.

Опять.

И отправиться за чистящими средствами.

Шувалов, кстати, был на этом деле столь помешан, что в доме существовала целая комната с ними. Средства, тряпки, швабры, прочая утварь, которую он ни разу за всю свою жизнь не взял в руки.

Я оставила мальчиков в гостиной, велела с них глаз не спускать и отправилась за нужными вещами, обдумываю план мести.

Длительной, изощренной и очень жёсткой мести.

Когда-нибудь обязательно…

Я замерла на месте, вернувшись назад.

Застыла с открытым ртом, будто каменное изваяние.

То, что я увидела перед собой выбило почву из-под ног.

Шувалов.

Шувалов и дети.

Хоть картину маслом пиши.

Я расстелила маленьким коврик на полу в гостиной, чтобы могли спокойно ползать, в манеже им уже на хватало места.

Я думала, что Константин присмотрит за ними, пока я хожу за нужными средствами.

Но я совсем не ожидала, что произойдёт то, что произошло.

— Давай, давай, малыш, вперёд, ты сможешь, у тебя получается, я в тебя верю… ещё немного, ещё чуть-чуть… вот так вот, ты просто умница, да?

Константин с широкой, сияющей улыбкой на лице поднял Игоря на руки, поцеловал, с затем прижал к себе.

Игорь сделал свои первые шаги. Маленькие, неуверенные, но такие важные в жизни маленького человечка!

Спустя несколько мгновений Шувалов снова опустился на колени и терпеливо дождался, пока Илюша не доползет до него. Дав сыну вскарабкаться на себя, он поднял и его тоже и вскоре присел на диван.

— А вы ничего такие, да? — тихо поинтересовался Шувалов у сыновей. — Вы пацаны, это хорошо, будете, значит, на моей стороне, правда ведь?

Мальчики заугукали и заулыбались, ощущая ласку отца.

Впервые за свою жизнь.

— Подрастете и можем вместе гонять на футбол, да? — Константин по очереди вопросительно посмотрел на сыновей. — Я водить вас научу и все такое… не так все плохо, м?

Скорее всего, Шувалов разговаривал сам с собой и вопросы были риторическими.

Да и не так они были важны, как то, что он наконец-то взял их на руки. Впервые им улыбнулся. Обнял. Поцеловал. Дал почувствовать, что он рядом. Признал себя их отцом. Порадовался самому факту их существования.

Счастливая до безумия, широко улыбающаяся, я очень медленно и очень аккуратно сделала несколько шагов назад на цыпочках. Буквально.

Не дай бог спугнуть этот чудесный момент.

А уборка могла и подождать.

Неужели это всё-таки случилось?

Принятие.

Признание.

Неужели у Константина всё-таки есть сердце и оно начало оттаивать?

Я столько раз пыталась его заставить быть добрее к детям, да что там, хотя бы подойти и уделить пару минут!

Он ни в какую не соглашался, только злится и пыхтел, пыхтел и злился.

А тут…

Сам…

Да ещё и так ласково!

Я знала!

В глубине души была уверена в том, что у него есть потенциал, что, рано или поздно, он раскроется!

И я оказалась права.

Он потянулся к мальчикам.

К ним невозможно было не потянуться. Они были такими очаровательными и беззащитными одновременно, что не выдержало бы ни одно ледяное сердце.

Близнецы справились со своей задачей - обратили на себя внимание папочки.

Теперь дело оставалось за малым - заставить деда забрать свои ужасные слова назад.

Да-да, я собиралась сделать это так или иначе.

Мне было все равно, как Виктор Геннадьевич был воспитан, что ему там пришлось пережить за свою жизнь, мои племянники от этого страдать не будут! Точка.

Или ему следовало извиниться и принять мальчиков или я собиралась не допустить их общения.

Никогда.

Выбор был за Шуваловыми.

Я же не собиралась давать портить детям психику и жизнь.

Они за заслуживали нормального отношения и я будущего добиваться.