— Почему Вы так говорите обо мне? Я нормальная девушка. У меня есть образование, была работа, у меня хорошие родители.

— Кем они работали или работают?

— Что? Я…

— Плохо со слухом, милочка?

— Папа работал на заводе простым рабочим. Мама - швея.

Да, мы всегда были простыми людьми! Простыми, но достойными!

— Вот и ответ на Ваш вопрос.

— Я не позволю плохо отзываться о моих родителях. Они - достойные люди, за всю жизни никого не обидевшие. Они не воры, не убийцы, не попрошайки, чтобы Вы меня ими сейчас стыдили. Они честно зарабатывала на жизнь и вырастили нас с сестрой так, что мы ни в чем не нуждались. Вы не имеете никакого права говорить о них подобные вещи. Это низко и невоспитанно с Вашей стороны.

— Деточка, ты можешь обрисовывать их в своей голове, как душе угодно, но реальность от этого не изменится. Человек глупый априори не может быть хорошим или, тем более, достойным. И эти дети, которых ты родила моему пустоголовому внуку, пойдут в тебя и будут такими же недалекими, как и ты. Я все узнал про Вашу семью. Там нечем гордиться, поэтому прикрой рот и больше никогда не смей меня перебивать.

Этот человек чертовски пугал меня.

Было в его взгляде, в его тоне, во всем его виде что-то, что пугало меня до дрожи. Куда больше его слов.

Да, мы жили не очень богато, скажем так.

Но наша семья всегда была сыта, одета, обута, у нас всегда была крыша над головой. Мы были дружны и всегда помогали друг другу. Папа нас обожал, маму никогда не обижал, а мама делала все, чтобы дома было уютно. Всегда старалась быть нам подругой, советчицей и близким человеком. Мы с Дашей обе были с высшим образованием. Она закончила педагогический, я - факультет иностранных языков. Обе занимались спортом, следили за собой, ни в чем предосудительном замечены не были.

До ее глупой выходки с детьми, разумеется.

Тогда почему же Виктор Геннадьевич так о нас говорил?

Словно мы были не людьми вовсе, а так, каким-то шерпотребом, отбросами.

Словно мы были людьми второго сорта…

Стало так обидно, что на глаза навернулись слёзы.

Чтобы не пролить их за столом, перед недругами, я вскочила со своего места и помчалась, куда глаза глядят.

— Ты в порядке?

Константин присел рядом со мной на лавочку и тяжело вздохнул.

— А похоже?

Я повернула к собеседнику зареванное лицо.

Уже полчаса рыдала, не могла остановиться.

Было обидно за сказанные слова про себя, про родителей и, в особенности, про мальчишек.

Ну чем Илья с Игорем заслужили такое отношение к себе?

Сначала Даша их бросила, потом долго отказывался Константин. А теперь вишенной на торте стали бабушка и прадед.

Это было несправедливо!

— Ничего себе у мальчиков родня оказалась!

Да с таким прадедом им никакие враги не будут нужны! Всех компенсирует с лихвой!

— Не обращай на него внимания, ладно? Он всю жизнь такой. Со всеми.

Шувалов покачал головой, пытаясь, видимо, меня подбодрить.

— На обращать внимания? Твой дедушка прошёлся по всей моей семье! Как ты представляешь себе не обращать на него внимания?!

Легко ему было говорить! Не его только что называли безродным!

— Ну вот я как-то научился. Со временем, правда, конечно. Ты тоже научишься.

— Что-то как-то не хочется!

Я всхлипнула и опустила взгляд в землю.

Вокруг было так красиво, задний двор был усеян цветами самых разных мастей. Они все цвели, благоухали, в общем, сплошное загляденье.

Я вот думала, что богатые все так и живут. Хорошо.

И без горестей.

Деньги ведь часто бывали источником проблем.

Я вот, например, очень сильно волновалась, когда искала работу и не могла ее найти. Волновалась за родителей, которым едва хватало их пенсий. Из-за алиментов для мальчиков ввязалась в эту заварушку.