4. Глава 3

Мэйн взял Аллана за локоть, отводя в сторонку, в угол комнаты. Окна были завешены плотными портьерами. И не поймешь сразу, день там или ночь. Так что свет давало лишь несколько свечей. А в углах оставались тени. Там и замерли мужчины, тихо переговариваясь между собой.

Я украдкой наблюдала за ними, подмечая, какие разные эти братья. Если Аллану было под тридцать, и он выглядел мрачным могучим рыцарем из книжки, то Мэйн в свои плюс-минус двадцать смотрелся абсолютным мальчишкой. Еще и белокурый, как ангелочек. Не сравнить с черноволосым статным братом. И уж точно разными были глаза! Аллан то и дело стрелял взглядом в мою сторону. Да таким, словно хотел испепелить на месте.

До меня доносились лишь обрывки фраз Мэйна. Он вполголоса рассказывал о том, как в замок ворвались Охотники и забрали малыша, а еще о том, сколько слуг они убили… Я поежилась, прижимая младенца к себе. Не хотелось даже думать об этом!

Пока мужчины говорили между собой, я осторожно приложила малышку к груди. Мои темно-русые волосы, спускающиеся до середины спины, растрепались и свесились наперед. Они слегка прикрыли нас с доченькой. Так, словно мы оказались в своем маленьком мире, куда больше никому нет хода. Малышка начала сладко причмокивать, приникнув к моей груди. Крохотная ручонка ухватилась за большой палец. На маленьком запястье виднелся небольшой, размером с монетку, золотистый магический символ. И правда девочка-чудо… На глаза навернулись теплые слезы.

«Я никому не отдам тебя, маленькая, – с замиранием сердца пообещала я про себя. – Даже этому новому страшному миру».

Личико крохи напоминало кукольное. Залюбовавшись ею, я и не заметила, как подошел Аллан. Только увидела тень, упавшую на наш с малышкой, ведь он перегородил собой свет свечей.

– Мэйн, прикажи принести чистые пеленки и все необходимое, – строго сказал Аллан.

Нервно сглотнув, Мэйн кивнул. Мы оба поняли, что это лишь предлог. Повод сплавить отсюда младшего братца, чтобы не мешался под ногами. Я умоляюще посмотрела вслед Мэйну, но он уже скрылся за дверью.

Аллан опустил руку на мое запястье. Сильные пальцы перехватили его жестко, цепко. Без жалости. Я испуганно поправила платье, прикрывая грудь и прижимая к себе малышку. Заметив это, Аллан недовольно поджал губы. Он заговорил спокойно, не повышая голоса, но каждое слово напоминало камень. Тяжелый. Твердый. Холодный.

– Отдай мне ребенка, Эмили. Пусть он и не от моей жены, но мне нужен наследник. Поэтому ребенок останется со мной.

– Но это не твоя дочь! – дернулась я, силясь отползти на другой конец кровати.

Аллан не отпустил. Наоборот, наклонился ко мне. Мы оказались так близко, что я почувствовала жар его тела. И губы мгновенно пересохли. Я коротко скользнула по ним языком, чувствуя себя пойманной птичкой. Даже немного ослабела, и Аллан смог слегка разжать мои руки. Дотронуться до малышки. Она прикрыла глаза, мирно посапывая. А в свете свечей заблестел золотистый магический символ.

– У нее такой же знак, как и у меня… – Аллан закатал рукав, показывая рисунок и на своей коже.

– Что это такое? – нахмурилась я.

Вспомнился мой малыш – тот, кого украли Охотники. Я видела его всего пару минут, но… Похоже, на его руке было что-то похожее! Просто тогда я не придала этому значения.

Аллан усмехнулся, поправляя рукав.

– И откуда ты такая дремучая? Такой знак появляется при рождении у всех, в чьем роду были попаданцы. Люди из других миров. Моя прабабка – родом из другого мира. Ее уже давно нет на свете, но все ее потомки носят на себе такой символ. Это большая редкость. Так что не пытайся меня обмануть. Эта девочка – моя дочь, – понизив голос, Аллан наклонился ко мне, и наши губы почти соприкоснулись. – А ты поплатишься за ложь. Думала сбежать и продать ребенка подороже?