– Все.

– Спасибо, можете быть свободны.

Грузчики испаряются как по щелчку пальцев.

Рома запускает пальцы в волосы и стискивает их в кулаке. Разминает шею. Я же ощущаю, как по подушечкам пальцев прокатывается электрический ток. Так хочется прикоснуться к нему.

– Поможешь, веснушка? – вздергивает бровь и улыбается.

– Конечно, это моя работа.

Его улыбка тут же меркнет, и он закатывает глаза.

– Опять работа, – бурчит под нос, проходя мимо с одной из коробок.

Я неуверенно плетусь вслед за Ромой в ожидании его распоряжений. Он заходит в комнату, посередине которой стоят стол и кресло, которых я не видела.

Брови лезут вверх.

– Ага, за выходные квартира претерпела кое-какие изменения, – хмыкает, увидев мою реакцию. – Там все коробки подписаны. Ты их не таскай, начинай с книг: их на полки в гостиной разложи, пожалуйста.

Все это он говорит, пока вскрывает коробку, стоящую на столе.

– Я пока кабинетом займусь. Ненавижу переезды.

– Так зачем переехал?

Язык бы мне откусить! Не хотела же в диалог вступать, но сложно удержаться от соблазна послушать его голос, от которого по спине мурашки. Из Ромы вылетает приглушенный смешок.

– Ну, та квартира, в которой разошлись наши с тобой пути, была друга, и он вернулся в город, поэтому пришлось обзавестись своим жильем.

Рома достает фотографию в рамке, и на его лице возникает теплая улыбка, а меня затапливает ревность.

Шикаю про себя, пытаясь поставить разыгравшиеся эмоции на место. Ну вот что я за дура такая? Да и сердце предательски сжимается рядом с Ромой.

И это всего лишь после одной ночи!

Рома кладет фото на стол, и я вижу ту самую девушку, с которой я видела его возле консультации. Сердце обваливается в пятки. С трудом сглатываю вязкую слюну.

– Еще одна невеста? – сдавленно спрашиваю.

10. Глава 10

Рома запрокидывает голову и начинает хохотать. До слез.

– Невеста? Веснушка, ты какого обо мне мнения?

– Хватит меня так называть, Ром! – повышаю голос и тут же прикусываю язык.

Оглядываюсь, убеждаясь, что мы в квартире по-прежнему одни.

– О, ну хотя бы Ромой называешь. Это племяшка моя. Ага, по возрасту почти такая же, как и дядя, младше на три года.

– Ты с ней так близок? – пытаюсь заткнуть себя, но проваливаюсь с треском.

– Были, пока она не выскочила замуж и не свалила в другую страну. Но я даже рад, а то приходилось ее проблемы решать, в которые она постоянно влипала.

В груди расплывается чувство горечи и обиды.

Без слов разворачиваюсь и ухожу в гостиную. В глазах все плывет от еле сдерживаемых слез.

Полтора года…

Чтобы перебить горечь, скопившуюся во рту, распечатываю коробку и погружаюсь в работу. Из кабинета доносится голос Ромы, он с кем-то разговаривает в не очень-то дружелюбной манере.

Отключаюсь от того, как действует на меня его голос. Достаю первые книги и расставляю на полке, как сказал Рома. Несколько полок почти забито. Достаю следующие книги, и брови удивленно взлетают. Детские сказки? Серьезно?

Хмыкаю и тут же замираю. Ощущаю тепло, которое окутывает меня, и понимаю, что Рома рядом.

– Эти книги мне мама читала в детстве. Отдала как наследие для внуков, – слышу его усмешку, и сердце пропускает удар.

– А где твои родители? – ставлю книги на полку и поворачиваюсь, чуть ли не вжимаясь в грудь Ромы.

– За границей живут. Отец там небольшую контору открыл, на пенсию ушел, а меня сюда отправил, чтобы я Родину не забывал. Мама занимается какими-то кустами, дизайном ландшафтным.

Его рассказ как музыка для ушей. С жадностью глотаю каждое его слово и наслаждаюсь тем, что он просто рядом.

Его взгляд упирается в мое лицо, и он стискивает челюсть. Серые глаза подергиваются дымкой.