- Куда пойдешь? - подхожу. 

- К друзьям в общежитие, - спиной она упирается в двери лифта.

- А друзья твои кто? - ладонью накрываю панель с кнопкой вызова.

- Студенты.

- А ты сама кто?

- Тоже. Студентка, - отрывисто говорит она.

Ладонью бью по кнопке.

Кара вздрагивает.

Двери, грохнув, расходятся.

Она едва не падает в кабину. Подхватываю ее за талию, удерживаю и захожу в лифт.

- Ты же врешь мне, - лопатками впечатываю ее в большое в зеркало. Руками смещаюсь на узкие бедра, сжимаю.

- Я не вру, - ее голос садится, становится грудным и интимным, а у меня в паху простреливает от этих чертовых нот.

- Ты сегодня много и долго бегала, Кара, - отпускаю ее. - Платье, как тряпка. Его только выбросить. Снимай.

- У меня нет другой одежды, - она снова обнимает себя за плечи.

- Я знаю, - смотрю на тонкие бледные пальцы и сглатываю. Понимаю уже, что не получится разговора, мне нельзя с ней наедине оставаться, сносит крышу.

Я ее отымею. Я ее хочу.

Громыхнув, закрываются двери.

- Одежда тебе сегодня не понадобится, Кара, - отступаю к панели и нажимаю стоп. - Меньше болтай. И снимай платье.

КАРОЛИНА

Лифт стоит.

И Стас стоит напротив.

Взглядом меня раздевает, а я замерла, неживая. 

Знала ведь, что так будет. Когда ехала сюда с этими братьями. Догадывалась.

Я все понимала.

И я не сбежала.

- Кара, - его голос низкий, с вибрацией. - Я повторять не люблю. 

Все тело огнем горит от его пристального внимания, мурашками покрываюсь, и волоски на руках встают дыбом.

- Нет, - выдавливаю из себя отказ. - Не разденусь.

- Это еще почему? - Стас от неожиданности хмыкает. Делает шаг на меня.

Мне пятится некуда, я и так лопатками в зеркальную стену кабины упираюсь. И терять мне нечего. Понимаю это и вскидываю подбородок.

- Потому, что я не хочу, - говорю, и мой голос с каждым словом звучит, все уверенее. - Ночью, в том отеле. Ты меня на крышу загнал. Ты стрелял в меня. Я упала и разбиться могла. Мне бежать пришлось. Чтобы выжить.

- Кафе в один этаж, - с каждым шагом ко мне его фигура все крупнее становится, внушительнее. - Ты бы не разбилась.

- Ливень, молния, скользская крыша и трава внизу. Ямы, которые этот безумный бармен-крот разрыл, - тоже делаю шажок навстречу ему. - Я могла ногу сломать. Руку.

- Не сломала же, - он рывком сокращает расстояние между нами и хватает меня за руку. - Ты меня устыдить сейчас пытаешься? Раздевайся, я тебе сказал.

- Нет.

Смотрим друг другу в глаза. На его лице черные омуты, они сверкают так ярко, так блестят. Легкая щетина оттеняет подбородок, губы сжаты, и все равно кажутся пухлыми.

И я давлю в себе желание их укусить.

После всего, что мне пережить пришлось.

Я смотрю на него, и нет во мне ненависти, злости, я в его ауре, порочной и темной, я словно связана. Его пальцы сжимают мое запястье.

Я сама не своя.

- Ты между мной и моим братом встала, Каролина, - его лицо приближается. - Я не знаю, кто ты такая. А я не люблю. Когда мне что-то неясно. Если бы время можно было назад повернуть, - его губы почти касаются моих, его дыхание ловлю, - я бы сам в этот отель не свернул.

Он хватает меня за бедра, толкает на себя. Впечатываюсь животом в натянутую ширинку и слабо выдыхаю, я помню, что там, под брюками, и меня против воли, волна желания накрывает.

Он впивается в мои губы. Грубо, властно, ртом их сминает, языком проталкивается в меня, с моим сталкивается.

Это так невозможно, так дико, первобытно, так запредельно, я словно не здесь нахожусь, не на этой земле.

Руками обвиваю его шею.

Его ладонь скользит между нами, он вжикает молнией. Ведет мою руку вниз.