— Может, у друидов спросить? Они же вроде вне нашего противостояния. Люди, знающие всё о волках. И принимающие нас.

Сеня вздыхает.

— Может, выпьем?

— Давай.

Едем в ближайший элитный бар. Устраиваемся в углу и заказываем себе бутылку Хеннесси. Её приносит улыбчивая официантка. Рассматриваю её, понимая, что до появления в жизни мышки уже бы тащил эту девку в сортир.

А теперь лишь скольжу равнодушным взглядом.

— Не понимаю. Эта истинная связь... странная штука, — делаю глоток, алкоголь обжигает горло.

Зверь недовольно рычит. Он хочет спариваться с охотницей. Выпускаю когти.

— В первый раз я так ахуел, что чуть во время секса не обратился, — вздыхаю.

— Та ж хуйня, — рычит Ярцев, плеская себе еще коньяка.

— Если не сдержимся, навредим ей.

— Угу... — осушает рюмку.

Так мы пьем, и пьем, и пьем. Уже глубокая ночь, мы в баре совсем одни. Водитель Митяй покорно ждёт снаружи.

— Думаешь, он догадывается? — спрашиваю друга, когда мы покидаем бар, оставив щедрые чаевые.

— Без понятия. Но он Ярцев, мой дальний родственник. Так что в Мите я уверен.

— Куда едем, босс? — спрашивает водитель.

— На квартиру.

Откидываюсь на сиденье. Облизываюсь. Сейчас мы вернемся к нашей малышке. Она наверняка уже отдохнула от нашего секс-спринта. Потому что мой член хочет в её сладкую узкую киску.

Держись, мышка-охотница. Твои волки очень голодны...

8. Глава 7

Стася

Гляжу в жёлтые глаза Ярцева. Не могу оторвать взгляд. Как загипнотизированная провожу ладонью по его красивому, волевому лицу. Обо всём забываю. Или мне просто наплевать?

Что волки — это зло для людей.

Что я рождена, чтобы бороться с ними.

Эгоистка...

Он накрывает мою руку своей. Большой, горячей, волчьей. Момент столь хрупок, что любой неосторожный жест, слово или действие могут его разбить.

Но я чувствую внутри пульсацию. Это сердце бьется о ребра, буквально выламывая их. Оно рвётся к истинному.

— У тебя кровь, — шепчу, глядя на его рубашку, — не твоя?

— Нет, — тихо говорит оборотень.

— Сними... — схожу с ума от переполняющей меня нежности.

Хочу обнять этого хищника. Крепко. Почувствовать его звериный поцелуй. Ощутить внутри себя его пульсирующий огромный член. Слиться с ним в одно целое.

— Испугалась? — почти ласково шепчет волк.

— Нет, — отрицательно мотаю головой, — я... не знаю...

— Ты боишься истинности? — он берет мою ладонь в руку и прижимается губами.

Да что со мной? Предательница! Отец и охотники на меня рассчитывают! А я... Пытаюсь вырвать руку, но волк не позволяет.

— Ты убегаешь. Почему?

— Мы не должны, — шепчу, облизываю губы, — а где Лев?

— Занят кое-каким важным вопросом. Не меняй тему, Стася.

Тянусь к рубашке Ярцева, начинаю расстегивать пуговицы. Медленно, одну за другой. Освобождаю горячее тело мужчины из оков одежды. Он весь пылает. Я знаю, что температура тела оборотней выше человеческой. Но знать и ощущать кожей — разные вещи.

— Продолжай, — глухо шепчет волк.

Дрожащими руками снимаю с него грязную вещь, бросаю её на пол. Не могу отвести взгляд от совершенного тела. Он идеален.

Конечно, я уже видела Семена голым, но сейчас у меня есть шанс рассмотреть. Тугие мышцы перекатываются, словно он ощущает мой заинтересованный взгляд.

Присаживаюсь на колени, двигаюсь ближе к оборотню. Он ничего не делает, лишь смотрит. Облизывая губы, кладу ладони на широкие плечи. Привстаю. Я ощущаю, как меня тянет к нему.

Ближе...

Ещё ближе...

— АХ! — вскрикиваю, когда волк сажает меня к себе на колени.

— Не бойся меня, — тихо мурчит он, — я тебя не обижу.

— Ты оборотень, — выдыхаю, опуская взгляд, — и сегодня делал гадкое с той девкой.