— Поверь мне, старый друг, — примирительно заявляет Ярцев, — эта девчонка очень дорога ему.

— Ему ли? — вклинивается Яр, затем встаёт.

— Брат! — шикает на него Гелла, шлюшка моего лучшего друга.

— А что? То есть мы впустим охотников в наш бизнес. А альфы получат очередную человеческую шалаву?

Громкий рык Семена резко прерывает тираду молодого волка.

— Не забывайся, Яр, — глаза друга вспыхивают.

— А то что? — тот нагло выступает вперед.

Остальные оборотни, главы мелких кланов, тоже начинают сомневаться. Ненавижу эту кислятину, запах неуверенности. Медленно поднимаюсь, но Ярцев меня останавливает.

— Я сам.

Сбрасывает пиджак, не выпускает из зубов сигарету. Яр издает громкий рык, ткань на его теле трескается, пока парень обращается в зверя.

На его месте спустя миг оказывается огромный рыжий волк.

— Блядь, ну опять, — вздыхаю.

Яр бросается на Семена, но тот даже не принимает волчью форму. Обхватывает его пасть голыми руками и тянет в стороны. Вот и всё. Рычание Яра превращается в жалобный писк.

Резкий удар когтями, и рыжий улетает в другой конец зала. Гелла бросается к брату. Тот харкает кровью, кашляет, возвращаясь в человеческую форму.

Остальные оборотни всё понимают верно.

— У кого-то ещё есть вопросы? — стряхивая кровь врага с пальцев, Ярцев оглядывает остальных вожаков.

— Нет, альфа, — чеканят они.

— Так-то, — он срывает пиджак со спинки стула.

Гелла тихо всхлипывает, обнимает Яра. Он злобно глядит на нас.

— Я знаю, в чем дело, альфа! — рычит оборотень.

— И в чём? — нависаю над ним.

— В этой девке! Охотнице! С ней что-то не так. И я докопаюсь до правды.

— Рискни! — рычу, опускаясь на корточки.

Яр отпрыгивает, продолжая скалиться. Но замолкает. Потому что не может противостоять власти вожака.

— Лёва, не нужно... — бормочет Гелла.

— Тихо! — гаркаю. — Эта охотница — наша пленница. Она дочь верховного охотника. И пока она в лапах оборотней, они не посмеют напасть.

— Докладывайте мне обстановку! — приказывает Ярцев, уходя. — Если они хоть рыпнутся, будем принимать меры.

— Да, альфа, — оборотни покорно опускают головы, прощаясь.

Кислятина пропала. Вместо неё нос щекочет приятный аромат подчинения.

— Ну, что будем делать? Поедем трахать нашу мышку? — улыбаюсь, провожу языком по клыкам. — Хочу полизать её сладкую девочку.

— Сначала нужно достать таблетки.

— У тебя кровь на рубашке, — морщусь.

— Знаю. Дома переоденусь.

— Или наша мышка тебя переоденет, — смеюсь.

— Яр не должен ничего раскопать, — шипит Сеня.

— Он ничего не узнает. А если влезет глубже, чем нужно, я оторву ему голову.

— Тогда у их клана не будет вожака. Это плохо и ослабит нас, — вздыхает Ярцев.

— И что мы будем делать с мышкой? Не держать же её в наших башнях? Хочу выгулять малышку.

— Выгуляем. Но сначала нужно позаботиться о том, чтобы она не залетела. Пока это нам не нужно.

А я бы хотел. При мыслях, что внутри мышки будет мой наследник, член мгновенно принимает боевую стойку. Ей точно пойдёт беременность.

— Ты слышал когда-нибудь о двойных метках? — спешу сменить тему, член уж больно сильно давит на брюки.

— Нет. Нужно заняться этим вопросом.

— Интересно, были ли прецеденты уже?

— Это очень странное явление. Я внимательно рассмотрел...

— Сладкую попку мышки? — снова плыву от воспоминаний о сочных булочках малышки-охотницы.

— Не только, — скалится Ярцев, — саму метку. Она идеально совпадает с нашими. Это точно не ошибка. Природа захотела, чтобы эта девочка была нашей истинной парой.

— Но нахуя?

— Без понятия. Человеческие самки может и могут выносить волчат, но родить ни одна еще не могла. Я всё прочитал, что было в нашей библиотеке на эту тему.