Романовы и их предки – Юрьевы, Захарьины, Кошкины – высокий род, пусть и род слуг княжеских, а не князей. И вместе с ними роль таких же слуг, не имеющих царской крови в артериях и венах, играли многочисленные старинные рода московского боярства – Салтыковы, Сабуровы, Морозовы, Головины, Колычевы, Пушкины, Шереметевы, Шеины, Плещеевы, Бутурлины. Все эти рода и множество других, не столь именитых, составляли социально близкую Романовым среду. Они-то, как видно, в нужный час собрали деньги для казаков, мобилизовали собственных бойцов, проявили дипломатические способности и нажали на недовольных, где надо…

Князья боролись разрозненно, всяк за себя. Нетитулованная же знать выставила всего два рода на выборы, а когда Шереметевы решили поддержать Романовых, вся ее мощь сконцентрировалась в единой точке. Общими усилиями наладили связи с властями Троице-Сергиева монастыря, богатейшими купцами и казачеством. Троицкие власти предоставили сторонникам Михаила Федоровича свое московское подворье обители для совещаний. Купцы дали средства на ведение «предвыборной кампании». Казачьи атаманы обеспечили военную силу, поддержавшую эту «партию».

Михаила Федоровича выдвигала на престол партия со скверной репутацией. Среди московского боярства его сторонниками были И. Н. Романов – открытый пособник поляков, Б. М. Салтыков – племянник предателя Михаила Салтыкова, Федор Иванович Шереметев – член Семибоярщины, и князь Б. М. Лыков – давний враг Пожарского. Видимо, отчаявшись в собственном успехе, поддержали его и князья Черкасские. Между тем один из них, И. Б. Черкасский, когда-то сражался с земскими ополченцами…

Но он сам, юноша Михаил Федорович, чистый от всех грехов Смуты, в нравственном отношении стоял намного выше столпов Семибоярщины, «тушинских бояр» и откровенных слуг польской власти. А они составляли большинство среди выдвинутых кандидатур. Михаил Федорович – отрок, не знавший ни державной науки, ни боевых действий, ни интриг, ни убийств, ни предательства. Он ни перед кем ни в чем не виноват и никому не сделал зла. Это личность с целомудренной душой.

Михаил Федорович вроде бы не годился по малолетству. На соборных заседаниях вокруг имени его идут жестокие баталии – те «за», те «против», – а ему еще не исполнилось шестнадцати лет. Он не обладает никаким опытом управленческой или военной деятельности. К тому же более двух лет он не виделся с отцом – энергичным политиком, следовательно, не мог у него учиться. Пожарский отчетливо понимал: пока царь не повзрослеет, державой будут вертеть либо казаки, либо монаршие родичи. А эти, последние, как уже говорилось, выглядели людьми сомнительных достоинств. На Соборе не раз поднимались разговоры о малолетстве претендента. Более того, ушлые интриганы откровенно говорили: «Молод и разумом еще не дошел и нам будет поваден».

Но земское освободительное движение привело в Москву, притом к самым верхам общества, и хороших администраторов, и отважных полководцев. Они-то, включая тех же Пожарского с Трубецким, станут хранителями династии. А отец Михаила Федоровича, когда вернется из плена, удалит от власти самых наглых корыстолюбцев.

Итак, Михаил Федорович победил.

Победил он по трем главным причинам:

Во-первых, за ним стояла самая сильная аристократическая коалиция.

Во-вторых, его поддержала Церковь.

В-третьих, и главное, страна возрождалась из руин, из грязи, из пепелищ. Она начинала жить с чистого листа. И в такой ситуации лучшим оказался тот царь, которого никто не имел оснований упрекнуть в неблаговидных деяниях смутных лет. Михаил Федорович был чист. Чистота его внушала добрую надежду.