Григорий улыбался так широко, что были видны даже коренные зубы. Он покачал головой, глядя вслед удаляющемуся начальнику.

– Мда, Катя, умеешь ты врагов заводить. Ты зачем это сделала?

– Я не специально, так само получилось, – как можно невиннее сказала я.

– Осторожнее с этим человеком, он может доставить немало хлопот. Я знаю, что ты заняла место его дочери, а теперь ещё и посмеялась… Вряд ли он это так оставит.

– Вот только пугать меня не надо, – подняла я руки вверх. – Пуганная уже. И не таких самцов на место ставила. Если он думает, что у него много денег и он всё может, то он крупно ошибается. Ещё посмотрим, кто кому больше неприятностей доставит.

Григорий расхохотался и его громкий смех показался мне автоматной очередью.

– Боевая ты девка, Катька. Ох и не повезет кому-то, кто тебя замуж возьмет.

– Зато я пельмени умею варить и майонезом розочки делать, так что это всё уравновесит, – улыбнулась я в ответ.

– Ладно, я буду за тобой приглядывать. В случае чего – сразу говори, – кивнул Григорий.

– Спасибо, Григорий, но я как-нибудь сама справлюсь.

Великан хмыкнул и отправился восвояси. А я отправилась в свой кабинет. Уже на подходе я услышала изнутри женский крик.

Чудесно, значит, моя маленькая месть началась. Держитесь, коллеги, сегодня вас ждет не один сюрприз.

3. Глава 3

«А я маленькая мерзость, а я маленькая гнусь,
Я поганками объелась и напакостить стремлюсь.
Я людей пугаю ночью, обожаю крик и брань.
А я маленькая сволочь, а я маленькая дрянь»

Аvto «А я маленькая мерзость»

Походкой королевы я вошла в кабинет.

А что?

Имею право. Даже инцидент в коридоре не повлиял на моё настроение. Наоборот! Он настроил меня ещё сильнее на борьбу за место под люминесцентной офисной лампой. Вот фиг вы меня так просто выживете – я из вас ещё по тонне нервов вытяну.

Приглушенный мат в правом углу кабинета заставил мои губы чуть дернуться вверх, потом я сразу же приняла вид невинной монашки. Марина сделала то, что я от неё ожидала и теперь пыталась спасти документы. А вот фигушки – мокрые и промасленные, они теперь годились только на выброс.

А я не при делах!

Нет-нет-нет. Я всё та же монашка и взгляд скользит по линиям ламината.

А то, что вместо белого стержня в клеевом карандаше оказалось подсолнечное масло, смешанное с молоком – так это сразу же можно было отнести на происки домового. Или «офисного», как мне обычно говорили, когда что-либо пропадало с моего стола.

Всё можно свалить на «офисного».

Да уж, если моим коллегам можно такие пакости строить, то и мне не зазорно. А всего-то нужно было вынуть клеевой стержень и залить туда приготовленную смесь. Мало кто заглядывает в клеевой карандаш, и на этом и был построен мой расчет.

– Кто это сделал? – плачущим голосом спросила Марина. – Это же два дня работы, мне теперь придется всё по новой переписывать.

Её и без того пухлые губки надулись ещё сильнее и стали похожи на два слипшихся вареника. Я на секунду ощутила укол жалости, но потом вспомнила, как нашла свой разбитый телефон под её столом, и иголка жалости тут же затупилась.

– Мариночка, а что это? Ох, может брак на производстве? – попыталась утешить её Маргарита Ильинична.

Ну да, брак. Он самый. Я тоже притворно посочувствовала, внесла своё предположение, что это айтишники балуются. Вдруг Марина кому-нибудь из них отказала в свидании, вот они и мстят.

Марина обожгла меня взглядом, но промолчала. Может и в самом деле подумала на айтишников? Ну ничего – эти ребята смогут за себя постоять в случае Маринкиной мести.

– Ну как же так? Вот же засранцы. Ух, если бы я знала кто это сделал, то все волосенки на заднице повыдирала бы, – сказала Марина.