– Не нравится, не ешь, – спокойно произнес Николай.

– Братцы, вы, кажется, собираетесь поссориться? – Ольга изумленно глядела то на одного, то на другого.

– Ну что ты! – успокоил ее Николай. – Мы с Ксенией питаем друг к другу глубочайшую симпатию. Верно, Ксюш?

Она стойко выдержала его взгляд и лишь спустя несколько секунд опустила ресницы.

– Верно.

Успокоенная Ольга ткнула вилкой в пеструю смесь из мяса, риса и каких-то загадочных овощей.

– И вправду вкусно. Ксюха, ты зря не ешь.

– А что мы делаем завтра? – неожиданно, без всякого перехода поинтересовался Николай.

– Ты у меня спрашиваешь? – Ольга покосилась на него растерянно.

– У тебя.

– Не знаю. – Она пожала плечами. – Как Ксюша решит.

– А ты сама что-нибудь в этой жизни решаешь? – Голос Николая по-прежнему звучал спокойно, однако, в нем ясно слышался металл. – Чуть что, сразу Ксюша. Не дело это.

– Ну, почему не дело? – Ольга обезоруживающе улыбнулась. – Мы с ней подруги, Коль. Я ее люблю. Она классная, с ней всегда легко, надежно.

– Боже, сколько комплиментов за один раз, – фыркнула Ксения.

Она чувствовала себя на пределе: еще чуть-чуть, и взорвется. Фальшивые именины закончатся настоящим скандалом. И Ольга хороша – как будто она слепая, не видит, что творится вокруг нее.

Николай, видимо, понял, что переборщил. Выражение его лица смягчилось, он перестал кидать на Ксюшу убийственные взгляды. Какое-то время все трое, сосредоточенно поглощали содержимое тарелок, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Потом затянувшаяся пауза начала угнетать.

– Может быть, нам уже пора? – робко спросила Ольга, откладывая вилку.

– Я бы еще потанцевал, – невозмутимо произнес Николай.

– Потанцуй с Ксюшей.

– Нет, с тобой. – Он решительно встал.

Ольга беспомощно оглянулась на Ксению, весь ее вид выражал вину и неловкость за то, что все получается не так, как ожидалось. Ксюша молча отвернулась в сторону.

– Я вообще-то не люблю танцевать. – Ольга мужественно пыталась спасти положение, но Николай уже крепко взял ее за руку.

– Для такой прекрасной женщины это звучит странно.

И он увлек Ольгу за собой.

– Скотина! – шепотом проговорила Ксюша ему в спину. – Гад! Культурист хренов!

Плечи ее затряслись. Не дожидаясь новых слез, она вскочила, и бегом бросилась из зала. Промчалась мимо Ольги и Николая, но те, занятые друг другом, не заметили ее. Ксюша выбежала в холл, лихорадочно нашарила в сумочке номерок, сунула его гардеробщику. На ходу застегивая плащ, выскочила на улицу. Кинулась к обочине, подняла руку. Визжа тормозами возле нее остановилась новенькая блестящая «десятка». Уже захлопывая дверцу, услышала изумленный и испуганный Ольгин голос:

– Ксюш! Ты куда? Ксю-ня!

– Госпитальный вал, – стиснув зубы, проговорила Ксюша, поплотней кутаясь в плащ, стараясь не глядеть в окно.

Шофер, смешной дедок, похожий на лесовичка, с седенькой бородкой, молча кивнул и рванул с места. «Десятка» стрелой понеслась по проспекту. Очевидно Лесовичок любил лихачить, а, может, просто интуитивно угадал Ксюшино настроение и ее желание быстрее оказаться дома.

Тревожно и настойчиво заверещал мобильник. На табло высветилось Ольгино имя. Конечно, так просто они от нее не отстанут!

Ксюша с ожесточением нажала на сброс. Телефон секунду помолчал, затем зашелся новой трелью. Она лихорадочно придумывала, что бы наврать. Пошла носом кровь? Нет, это несерьезно, можно было скрыться в туалете и успокоить кровотечение. Вспомнила, что еще утром оставила дома включенный утюг? Тоже ерунда – если бы так и было, ей бы давно сообщили о пожаре. Стоп! Кажется, есть. Ей действительно сообщили!