Памятуя о предупреждении Даккея, я прижалась к его спине, будто меня магией к ней приклеили, и надёжно прикрывала тыл напарника, одновременно держа над нами щит (среди стражей сильных магов не было, но и от слабого проклятия может так прилететь, что и врагу не пожелаешь).

Однако моя ненавязчивая защита подействовала на стражей, как красная тряпка на быка. Если поначалу лишь только часть из них пыталась нас достать, то теперь они как с цепи сорвались.

– Алларэй! – рявкнул боевик. – Я же велел...

– Держусь за спиной, – отрапортовала я, перекрикивая шум в таверне и отбивая Воздушной волной летящий в голову напарника кувшин, – и не высовываюсь!.. Ай!

– Что?!

Обернуться боевик не мог – блокировал удар одного из стражей, но я по голосу поняла, что лучше мне поторопиться с объяснением.

– Юбку испортила, – ответила, опустив подробности о том, что на неё прямо пьяной кровавой рожей рухнул один из певунов.

– А я говорил, пойдём в «Священный грааль»… – раздражённо прошипел Даккей, и я, пользуясь моментом, немножко уплотнила щит. Чтобы он не только проклятия, но и неодушевлённые предметы не пропускал.

Народ в «Бобре» хором выругался.

Даккей, кажется, тоже.

– Проклятые демоны! Даже пожрать не дали! – Ударом ноги боевик отбросил со своего пути лавку, а вместе с ней и нечаянно подвернувшегося стража границ. Я же снова охнула, на этот раз из-за куска чьего-то зуба, что оцарапал мне щёку. Видимо, где-то в щите я всё же оставила прореху.

Нурэ Тайлор меня бы за такую оплошность выпорол.

Морально.

А Даккей лишь зыркнул через плечо да прорычал угрожающе:

– Бренди! Сказал же, не крути головой, за спиной держись!

– Держусь я, держусь! – пробормотала сквозь зубы.

Так сильно, что скоро руки отвалятся.

– И не высовывайся!

– Да не высовываюсь я! – О выставленный мной щит ударилось Забвение – гнусное заклятие, отбивающее память почти напрочь. Я видала мужиков, которые полдня под себя ходили и требовали сисю. Через некоторое время, правда, всё исчезало без следа, но, осадок, как говорится, в душах заклятых, оставался… – Оказываю посильную поддержку.

– Лучше бы делала, что тебе сказали, – несправедливо возразил Даккей и совершенно нелогично добавил:

– Ну чего ты ждёшь? Хочешь, чтобы я их здесь всех Огнём покалечил? Расчисти нам дорогу, раз уж всё это начала.

Я? Я начала? Вот где справедливость?

– Водой или воздухом? – сухим от обиды голосом уточнила я.

– Бренди!

Дуновением ветра растолкала в стороны гостей «Бобра», и мы с Даккеем без труда выскочили на заполненную дождливым октябрьским вечером улицу.

– Со студенческих времён в таких заварушках не участвовал, – внезапно рассмеялся боевик. – Бежим!

И мы рванули. Длинноногий Даккей – легко и быстро. И я за ним – путаясь в юбках и хихикая, как дурочка.

Мы добежали до сквера на перекрёстке и, хохоча, упали на первую попавшуюся лавочку. Даккей откинулся на спинку и подставил струям дождя запрокинутое вверх лицо.

Я мокла под своим дырявым Воздушным зонтом.

– Давно так не веселился, – отсмеявшись, сообщил боевик. – Об одном жалею, пожрать так и не получилось.

Я тихонечко кашлянула и проявила невидимый карман – кстати, Рогль научил меня его создавать, – в котором всю дорогу левой рукой, почти онемевшей от веса, между прочим, держала корыто, заполненное телятиной, картошкой и грибами. Тут же была недоеденная чесночная похлёбка. И деревянная ложка. И кувшин с квасом.

Даже не спрашивайте, как я это всё успела. Боюсь, сказалась дрессировка моего персонального демона.

– Как? – выдохнул Даккей. – Иди ко мне поближе, я нас