Он подступает так близко, что я чувствую исходящий от его тела жар, который объясняет, почему он «в плюс пятнадцать» шастает в одной футболке. В мой нос ударяет будоражащий мужской аромат, разгоняющий по рукам цыпки. Назар тянет руку мне за спину.

У меня нервно стреляет в затылке. Я резко делаю шаг назад и… эпично ударяюсь тем самым затылком о полку. В глазах темнеет. Я шиплю и хватаюсь за голову, растирая место, где точно будет синяк.

Спасатель ржет и стягивает с полки у меня за спиной банку с желтой краской, приземляя ее в свою доверху набитую стройматериалами тележку.

– Хорошего вам дня, Евгения, – хмыкает и собирается уйти.

Меня какой-то черт дергает за язык и я кидаю ему вслед:

– Краску этой фирмы брать не советую. Ценник неоправданно высокий, а качество ниже среднего. В прошлом году у роскачества были исыптания. От влажности уже через года она идет пузырями. А у нас регион повышенной влажности.

Боже, Женя, ты прозвучала как зануда со стажем!

Судя по взгляду, Назар того же мнения.

Он ухмыляется, спрашивая:

– Дай угадаю, ты сотрудница роскачетства?

– Я архитектор-проектировщик. Работа со стройматериалами – это мой конек.

– Вот как. Скажи, а архитектор ты такой же хреновый, как я спасатель?

– Что? – непонимающе переспрашиваю я.

В ответ этот невероятно наглый мужчина улыбается. На этот раз по-настоящему. Так ослепительно ярко и тошнотворно привлекательно, что мне хочется его треснуть! Обаяние, которое приобретают черты его лица с улыбкой, страшно раздражает! И пока до меня доходит, что он намекнул на мои же вчерашние слова о его «МЧСовской несостоятельности», Назар салютует мне двумя пальцами от виска и уходит, все-таки оставив за собой последнее слово.

Дорогие, завтр

22. Глава 10

Женя

На следующие пару дней Вселенная мне дарит необходимую от встреч со спасателем передышку. Я живу полной жизнью: пью с девчонками кофе в обед, проектирую дома в рабочее время и провожу прекрасные вечера с сыном. Мы гуляем по набережной, ходим в киношку и даже успеваем сгонять на региональные соревнования по плаванию, где мой спортивный мальчик занимает почетное второе место. А я лопаюсь от гордости, ибо такого парня воспитать еще нужно уметь.

В общем, все в моей жизни снова идет настолько сладко да гладко, что в какой-то момент я убираю руку с пульса. Перестаю ждать постоянного подвоха. И начинаю верить, будто первые два дня этой рабочей недели мне попросту померещились. Однако наступает утро пятницы, и жизнь снова отвешивает мне подзатыльник.


В этот день все с самого начала идет не так. Сначала мы с Кирей просыпаем. Потом с криками «караул» носимся по дому в поисках его физкультурной формы. Затем перед самым выходом из дома я проливаю кофе на свою любимую блузку и мне приходится экстренно переодеваться. И до кучи мы попадаем в пробку на выезде из поселка в том месте, где ее в жизни не было!

Чувствуете? Звездецом попахивает. Я вот чувствую. Поэтому, когда по дороге из школы в офис моя машина начинает троить, я уже ничуть не удивляюсь. Вот только чего я точно не ожидаю, так это того, что она сдастся и заглохнет окончательно. Сегодня будто сами небеса решили сыграть против меня. И что самое во всем этом паршивое – у меня на руках нет ни одного гребаного козыря, чтобы отбиться!

Молясь, я с надеждой жму на педаль газа. До моей работы остается жалких полчаса пути. И ровно столько же до первой на сегодня встречи с заказчиком. Вот только чем дальше я еду, тем становится все хуже и хуже.

– Ну нет… – выдыхаю я. – Нет, нет, нет, только не сейчас. Давай же, – сбрасываю я скорость до минимальной, когда машина начинает сильнее дергаться. – Умоляю, родненькая, давай доедем хотя бы до сервиса, черт с ней со встречей! – сворачиваю на обочину и, как умалишенная, одной рукой глажу руль, пытаясь уговорить кусок металла не ломаться прямо сейчас, на дороге. – Еще немного потерпи, девочка моя! – второй рукой продолжаю управлять, давя ногой на педаль газа, двигаясь со скоростью меньше двадцати километров в час.