Два силуэта, вытянувшиеся под одеялами каждый на своем диванчике. Тени, спорившие с янтарными отблесками пламени в тишине гостиной, где в камине трепетал огонь. Время от времени Бролен или Джульет шепотом произносили какую-нибудь фразу в ответ на очередной вопрос. Уже наступила ночь, и после двух с половиной часов беседы с Джульет Бролен решил не возвращаться домой. Девушка нуждалась в нем, в сочувствующем собеседнике, и ему в свою очередь было необходимо, чтобы рядом с ним тоже был кто-то, ему также требовалось немного тепла, пусть это тепло было лишь дружеским.

Постепенно фразы превратились в бессвязные, произносимые невпопад слова: усталость взяла верх, и ночь усыпила обоих до наступления нового дня.

Ларри Салиндро толкнул дверь кабинета капитана Чемберлена. В руках он держал картонную коробку с пончиками, купленными несколькими минутами ранее по дороге в Главное полицейское управление.

– Привет, Ларри, – произнес Чемберлен бодрым голосом, несмотря на то, что было ранее утро.

– Салют, кэп. Пончиков? – предложил Салиндро, протягивая открытую коробку.

– От этой гадости ты помрешь на пять лет раньше, Ларри, тебе надо лучше следить за своим весом, – пробормотал Чемберлен. – Ладно, что у нас с этой историей о торговле крадеными машинами?

– Движемся понемногу, этим занимаются Кьютц и Беленджер.

– А что по поводу обнаруженного на складе трупа?

Салиндро с трудом проглотил кусок, прежде чем ответить.

– Дело ведет Бролен, я по возможности ему помогаю. Личность убитого пока не удалось установить, судмедэксперт сейчас как раз изучает рентгеновские снимки.

Чемберлен покачал головой.

– Ларри, не забывай, ты находишься здесь, чтобы осуществлять связь между полицейскими и операми, а не для того, чтобы ассистировать инспектору Бролену. – посоветовал Чемберлен. – Не превращай ваше сотрудничество в привычку, даже если оно оказывается плодотворным, не это твоя основная задача.

Салиндро что-то проворчал в знак согласия. Уже два года подряд он был посредником между патрульными и бригадой оперов, из них полтора года помогал Бролену. Поначалу это выглядело следующим образом: он собирал для инспектора отдельные сведения, но в конце концов бок о бок с ним принял участие в расследовании нескольких дел. В свои пятьдесят Салиндро все еще был лейтенантом, однако болезненные приступы люмбаго избавили его от необходимости лично участвовать в патрулировании. Получив роль посредника, который мог находиться вдалеке от мест происшествий, он неизменно старался помогать своим коллегам из Криминального отдела.

– Бролен уже здесь? – спросил капитан, поглаживая свои тонкие черные усики.

– Не думаю, – ответил Салиндро.

– Если увидишь, скажи, что я жду его у себя в кабинете, чтобы кое-что прояснить по поводу дела, которое он ведет. Заодно предупреди Кьютца и Беленджера, что у нас будет общее совещание в одиннадцать.

Салиндро кивнул и встал. Он уже почти вышел за дверь, когда капитан Чемберлен протянул к нему руку и сказал:

– В конце концов, дай мне один из этих мерзких пончиков.

Часы в холле Криминального отдела показывали 9:50, когда появился Бролен. Небритый, во вчерашней одежде, он постарался как можно незаметнее проскользнуть в свой кабинет.

– Так-так, – раздался за его спиной голос, который он сразу же узнал, – кажется, наш юный инспектор не ночевал дома! – Вздохнув, Бролен обернулся и увидел пузатую фигуру: это действительно был Салиндро. –  Даже не пытайся соврать мне, – продолжал тот, – ты провел ночь с женщиной.

– Это не то, что ты думаешь, – начал Бролен.