– Мария Санна, у меня для тебя подарок! – громогласно заявляет коллега и верный товарищ моего бывшего мужа, Сергей. – В счет грядущего праздничка.

Морщусь. В следующую пятницу мне стукнет тридцать.

– Да разве ж это праздник… – вздыхаю, пристраиваясь в правом ряду за фурой.

– Если б Андрюха через проход от меня не сидел и не сверлил меня взглядом, я б тебе сразу предложил выйти за меня.

«Если б ты знал причину, по которой мы развелись – нет».

– Новый номер? – тут же перевожу тему.

– А, да, запиши, – опомнился Сергей. – Так вот, подарок. Тебе понравится, обещаю. Готова?

– Не томи, – хмыкаю, но он все равно выдерживает паузу, прежде чем огорошить:

– Дом с привидениями!

– Ммм… – мычу невнятно, пытаясь не заржать, но он не выдерживает первым и раздается короткий смешок.

– Да трындец. Короче, там сначала старушка окочурилась, никакого криминала, ей под сотэн уже было.

– Восемьдесят два! – слышу голос бывшего мужа за кадром и слабо улыбаюсь, понимая, от кого на самом деле подарок.

– Я так и сказал, – ворчит Сергей и продолжает бодрым голосом: – Так вот, сначала она, домик отошел внучку, тот сразу его загнал, подозреваю, за кругленькую сумму. Сам дом не вот тебе прям вау, ремонт требовался, но земелька под ним – чистое золото. Думаю, тебе хорошо знакома деревня Сочино?

– Да ты меня прямо балуешь! – воскликнула с чувством.

Деревня эта славилась тем, что находилась на пригорке, прямо у реки. И через эту самую реку отлично просматривался исторический центр нашего славного городка. Когда лет десять назад построили мост всего в паре километров от Сочино (добротный, по три полосы в каждую сторону и, что особенно забавно, на средства из городского бюджета, как будто объездной и старого моста было недостаточно), ценник за сотку земли взлетел до небес. И для риэлторов, работающих за процент от сделки, это не просто выгодно, а чертовски выгодно. Ну и репутация, разумеется: поучаствовать в сделке на дом в этой деревеньке – настоящая удача.

– Я такой, – хмыкнул довольно, – щедрый. А еще нежный и заботливый. И чувственный. И сейчас получу по кумполу, если не завалю, о чем свидетельствует свирепый взгляд одного моего коллеги. Ну, ты знаешь, белобрысый такой, Андрюшкой звать.

– Сереж, не буди зверя, – смеюсь тихо и с некоторым сожалением вижу, как удобная фура сворачивает к складам.

– Не буди… эта сволочь не спал уже неделю! Буквально, если ты понимаешь, о чем я. От того и злой, как черт.

«Понимаю, Сереж… – хмыкнула про себя тоскливо, – ох уж это отцовство».

– Так, ты запарил! – слышу гневный рык Андрея. – Дай сюда! – шорох в гарнитуре и его слегка заискивающий голос, ненавязчиво подталкивающий меня к краю пропасти: – Привет, Мань.

– Привет, – отвечаю, натягивая улыбку, чтобы изменился тембр голоса.

– Пока ты не состарилась, а это, кстати, вот-вот случится, – вворачивает шуточку, от которой холодеют пальцы на руле, – обрисую картину. Внук продал дом едва вступил в наследство. Новые хозяева затеяли ремонт, под ключ, но первая бригада сбежала на следующий же день, прихватив все, что не было прибито к полу, а вторая погорела. Старый ватный матрас, сигарета, куча стройматериала на первом этаже, бухие в дрова, никто даже не чухнулся. Трое рабочих, бригадир и две девушки. Я тогда сам выезжал, поэтому точно знаю – никакого криминала. Владельцы сочли это недобрым знаком, наняли риэлтора. Угадай, кого? – я думала, что угадала, хмыкнув, а он продолжил: – А вот и нет. Елисеева. В общем, домик перешел новому владельцу, тот с ремонтом справился, но жить там не стал, вновь перепродав. Угадай, через кого?