– Так люди теряют источники дохода, поэтому они так не любят роботов? – Она пока не отпускала руку, всё ещё глядя вперёд, будто нанёсший ей ранение вор до сих пор не скрылся из её вида.

– Наоборот, благодаря синтетикам экономика поднялась настолько, что народ вполне шикарно живёт на пособие и вообще ни о чём не переживает. – Ему самому пришлось освобождаться из хватки андроида: расслабив пальцы, и немного потрясся кистью, он избавился от неприятного ему контакта.

– Если люди так хорошо живут, тогда зачем тот тип попытался ограбить женщину? – От такого резвого подъёма вырвался большой сгусток технического масла, и пятно на футболке резко увеличилось, расширив синюю экспансию на красную ткань вдвое.

– Потому что у некоторых людей слишком сильна тяга к саморазрушению. Они терпеть не могут когда у них в жизни всё хорошо, поэтому и ищут себе приключений, досаждая всем вокруг. Кто-то на дух не переносит счастья других людей и делает всё, дабы испоганить судьбы окружающих. Некоторые же просто не выносят порядок и умиротворение, и они безумно желают видеть весь мир в огне.

– Почему бы тогда таких не вычислять психологическими тестами ещё в детстве и не изолировать их от общества?

– Человека нельзя наказывать за преступление, которое он ещё не совершил.

Андроид, продолжая внимательно слушать изобретателя, прикоснулся к ране. Поводив вокруг неё двумя пальцами, он поднял кисть и молча наблюдал за тем, как медленно ползёт вниз светло-синяя тягучая жидкость.

– Если начать сажать в тюрьму только за мысль о преступлении, то со временем мы все там окажемся. – Видя, как синее пятно на одежде перестало расти, конструктор довольно кивнул, внутренне радуясь не только грамотно проделанной им работе, но и тому, что лезвие угодило исключительно в регенерирующие элементы. – Ты не переживай, совсем скоро повреждение зарастёт: самовосстанавливающиеся материалы свою работу знают.

Она продолжала источать интерес к спускающемуся по её пальцам, словно подтаявший лёд по стенке холодильника, синтетическому маслу. Медленно вертя рукой, машина ловила в нём солнечные блики стеклянными безжизненными глазами, а потом слегка резко обратилась к профессору:

– Вы не могли бы сделать его красным?

– Хочешь, чтобы оно больше походило на кровь? – Её просьба вызвала у него улыбку. Скрестив руки на груди, он прищурился, выискивая малейшие реакции в ней на их дальнейшую беседу.

– Угу. – Роботу удалось выдавить только такой лаконичный ответ. Ему казалось, что он просит слишком многого, и взявшееся ниоткуда стеснение позволило сказать только эти три буквы.

– Да, я могу это сделать, раз ты так хочешь. В магазинах робототехники и мехатроники продают только синее масло, но мне не составит труда перекрасить его в красное. Это даже и суток не займёт. – Заинтересовавшись поведением своего творения, изобретатель встал к нему чуть ближе. – Ответь, а почему ты не стала защищаться, когда увидела у него в руке нож?

– Не знаю. – Она плавно пожала плечами, первый раз сопроводив речь жестами, будто всё сильнее становилась человеком. – Не хотела причинять ему вред. Мне было его жалко. Не думайте, будто я забыла о праве на самооборону. Вы также говорили, что я имею права обратиться в полицию и подать на него в суд за нанесение мне ущерба.

– Всё верно. Ну что, пойдём в участок писать заявление? – Ему настолько не хотелось тратить этот тёплый солнечный день на походы по затхлым кабинетам, что он не смог скрыть своё недовольство и скукожил гладковыбритое лицо в кислую гримасу.