– Значит, не всё происходящее в моей жизни я буду запоминать. Это, как минимум, любопытно. – Она наклонила голову и посмотрела в небо, слегка закатывая глаза, как делают некоторые люди, когда пытаются что-нибудь вспомнить. Это был ещё один человеческий жест, который она не делала раньше, и её создатель такого тоже никогда не делал. – Полагаете, это позволит мне нормально сосуществовать с людьми и не идти войной против них?

– Да откуда мне знать! Это потому и называется экспериментом, что никому его результат заранее неизвестен: надо просто его провести и посмотреть, что будет. – Воспитание всё ещё заставляло держать эмоции под контролем, но не будь вокруг людей, конструктор бы не скрывал возникшее раздражение от её последнего вопроса.

Синтетик с умилением и любопытством смотрел на то, как всё больше и больше уток подплывало к профессору. Они жадно, но аккуратно, выхватывали вкусности из его рук, забавно тряся головами. Ей тоже, наконец, захотелось прикормить их и, пересиливая страх, она сделала робкий шажок, но даже от столь лёгкого движения пара птиц встрепенулась и предпочла уплыть от берега. Следя за ними, она непроизвольно обратила внимание на других людей, бросающих в воду еду (не от кого больше утки не отплывали), и решила завязать ещё одну тему для разговора:

– Тогда у меня к вам другой вопрос, профессор.

– Какой?

– Почему все остальные кормят птиц хлебом, а вы морковкой? – Дальнейшее её приближение не вызвало у окультуренных представителей природы такого демонстративного отторжения. И машина немного обрела уверенности, наращивая её с каждым новым шагом.

– Потому что все остальные идиоты! Утки в дикой среде питаются рыбой и водорослями: их противопоказанно кормить хлебом, у них от этого могут возникнуть заболевания и они могут даже погибнуть. Уток, как и гусей, как и лебедей, нужно кормить листьями салата, овсянкой или натёртыми яблоками. Но лучше всего их кормить натёртой морковкой, только морковка должна быть молодая и натёрта крупно, чтобы она была гладкой и твёрдой.

– Ну да, кому понравиться, когда всё сморщенное и обвисшее. – Андроид улыбнулся, при этом смущённо пряча взгляд.

Учёный от удивления аж отвлёкся от уток, впервые за их прогулку удостоив своё творение вниманием.

– И давно ты умеешь шутить?! – Его изумление сдвигало с пьедестала все прочие радостные чувства, полученные им за предыдущие годы, которые полнились научными открытиями и престижными премиями.

– Не знаю, как-то само вырвалось: вдруг пришло в голову произнести именно эту фразу. – Она присела рядом, поднося уже совсем измятые куски моркови к серой, толкающейся с краю птице.

– Что ж, просмотр телевидения не прошёл для тебя даром – ты теперь можешь пошлить. Потрясающий результат! Я очень удивлён! И доволен!

– А! ВОР! ОТПУСТИ СУМКУ!

Бросив в воду натёртый крупной стружкой овощ (так и не дождавшись, когда с её рук поедят), она побежала на крики явно обеспокоенной и напуганной женщины.

Выкинув оставшееся содержимое контейнера подальше в озеро, конструктор, устало и раздражённо вздохнув, поплёлся следом за созданным им роботом, бросая ему вслед неодобрительные взгляды.

Синтетик не обладал скоростью олимпийского бегуна, однако уже через несколько секунд увидел прохожего одетого в чёрные одежды, пытавшегося вырвать из рук дамы средних лет красную лакированную сумочку. Стараясь заставить себя, мчатся ещё быстрее, хотя подобное не имело абсолютно никакой логики, он всё-таки подоспел вовремя и успел поймать преступника за руку как раз в тот момент, когда хватка женщины уже ослабла, и она лишилась контроля над собственной вещью.