Лишь на двенадцатый день смог схватить ее. Едва удержал. Вытащил, а она не слушается. Упрямая, с острым, как стрела, языком, и наглости в придачу целый бурдюк. Откуда она взялась? Что я о ней знаю?

Только то, что она из иного мира. Не будь я так раздражен, заинтересовался бы ее прежним местом жительства, но сейчас любопытства совсем не было. Сложно с ней придется как пить дать. Тяжелый выдох сам сорвался с губ. Нужно договариваться. Ведь только мертвая душа видит проклятье и может меня от него избавить.

Снова глянул на Иттару. Нет, теперь это не она. Вот же дрянь! Я совсем позабыл про Ситаха! Надеюсь, он не скоро вернется. Мне только разборок с этим молодцем не хватало. Нужно побыстрее разобраться с той, что заняла тело Иттары.

– Итак, женщина, – начал я, напустив на себя побольше серьезности, – ты решила, как будешь избавлять меня от этих штуковин?

Надо отдать должное, девушка, сидящая напротив, даже не вздрогнула. Аккуратно убрала в сторону ложку, которой ковыряла мясо и, смиренно сложив руки на бедрах, ответила:

– Грэгги, я ни в коем случае не отрицаю своей принадлежности к женскому полу. Но у меня есть имя – Ольга. Или Оля.

Она уставилась невинным взглядом и похлопала длинными ресницами. Как она меня назвала? Грэгги? Я ей животина что ли какая?

– Для тебя я кадиз, женщина, – рыкнул я, надеясь ее припугнуть.

Негодница лишь мило улыбнулась и, проигнорировав мои слова, сказала:

– Не нравится Грэгги? Может, тогда Гриша?

Едва сдержался, чтобы не фыркнуть. Что еще за имя?

– Тоже нет? – притворно вздохнула моя собеседница. – Что же, придется звать тебя одноруким. Против этого нет возражений?

У нее совсем что ли нет чувства самосохранения? Мне с трудом удалось сдержать удивление и не выпустить его на свое лицо. Пришелица уже не в первый раз спокойно говорит о том, что я калека. А я к такому не привык. Тема увечья сама собой стала табу в моем дакрише, и все мои люди делают вид, что не замечают изъяна. Лишь отчаянная мертвая душа тыкает меня носом раз за разом, дайх ее побери, но я не чувствую себя униженным. Мне нравится ее дерзкое поведение. Ладно, как там ее зовут?

– Хорошо, Ольга. Зови меня Грэг.

Брови чужачки слегка подпрыгнули от моей уступчивости. Она широко улыбнулась и ответила:

– Очень приятно, Грэг. Вернемся к обсуждению твоего лечения?

Я милостиво кивнул, передавая нити разговора в ее шустрые ручки.

– Твои украшения слишком большие, предлагаю удалять их по одной штуке за раз. Тебя вон как скрутило лишь от прикосновения. А что будет, когда я начну его отрывать? Есть у вас кто-нибудь, занимающийся лекарствами?

– Да, – нехотя ответил я.

– Кто?

– Наили. Она собирает травы, – уклончиво пробормотал я.

Больше ничего не сказал про ту гадкую ведьму. Не хотелось пугать Олю, что Наили на самом деле одна из сильных травниц Хирнэлона, превратившаяся в сбежавшую преступницу. О том, что она упокоила половину деревню в сотню жителей, вообще лучше помолчать.

– Отлично! Нам понадобится антисептик, стерильные…

Чужачка вывалила целый список нужных ей вещей. Половины я не понял, а из второй у меня есть только палка мне в рот, острый нож и теплая вода. Вот и славненько. Этого достаточно.

– Добудешь? – спросила Ольга.

– Конечно, – не моргнув глазом соврал я.

Идти к той старухе я не собирался. Никто не должен знать, что я совсем плох. Пусть гадают, строят версии, но чтобы точно не знали. Разбегутся. А мне мой дакриш важен.

– Раз так, давай обсудим теперь мои условия, – предложила Оля.

Молча выругался. Рано я расслабился. Наивно подумал, что все решили. А у нее еще какие-то условия имеются. Нехотя кивнул и нахмурился посильнее, чтобы не наглела. Мои актерские уловки были зазря. Ольга подозрительно мило улыбнулась и сказала: