Мы попадаем в еще одно просторное помещение. Шикарное. Нет, серьезно, вся его жизнь прошита нитками «люкс» или «роскошь». Что-то на богатом, короче говоря. Интересно, а каково это? Иметь возможность иметь, что ты хочешь?

- Молоко.

Марс ставит причудливую бутылку на стол, рядом стакан. Хочет поухаживать? И правда. Вы посмотрите на эти манеры. Открывает крышку длинными, изящными пальцами с кольцом на мизинце. Другим. Я его еще не видела, у него на этот раз прозрачный, но все такой же внушительный камень — бриллиант. Я хоть в цацках мало чего понимаю, но до этого додумался бы и слепой.

- Стойте, не надо! Я не так его пью! - очухиваюсь раньше, чем белая субстанция польется в высокий, прозрачный стакан — Марс замирает.

Он с насмешкой поднимает брови, я подхожу и забираю молоко решительно. Смелости во мне нет, дело вообще не в этом! Просто притворяюсь уверенной, как броню надеваю. Рядом с ним иначе нельзя, но ненадолго меня хватает. Где взять ковшик? Без понятия. Я беспомощно смотрю на несметное количество полок, пока чувствую, как он оценивает меня. Да боже ты мой! Хорошо, сдаюсь!

- Мне нужна кастрюлька. Или ковшик.

Смешок уже реальный, проигрыш фиксирует плотно, и из-за этого я краснею, злюсь, но молчу — он же молчит. Просто достает мне небольшой половник.

- А корица у вас есть?

Кивает. Открывает шкафчик с морем специй, находит и ставит стеклянную емкость с палочками внутри.

- Есть еще ваниль, хотите?

Заманчиво, но нет. Я хочу маму почувствовать, а она ваниль никогда не добавляла.

- Нет, этого хватит. Разве что…

- Мед?

- Откуда вы знаете?

- Достаточно очевидно.

Фыркаю, он снова усмехается. Так я получаю все ингредиенты путем терпения и собранности. Ну почти.

Начинаю замешивать, а он все стоит, смотрит на меня. Господи, ну что?!

- Хотите? - с сарказмом спрашиваю, он кривится неожиданно.

- Нет. Мне же больше пяти.

- Очень смешно.

- Скажите, вы осуждаете меня?

Я сказала «неожиданно» на его выражение лица?! Тогда что это происходит здесь и сейчас?! Замираю, удивленно на него смотрю, а Марс вдруг тянется к карману, откуда на миг в мое поле зрение попадает зажигалка, но это все. Он слегка мотает головой, засовывает обратно и смотрит мне в глаза.

- Я отложил наш сеанс.

- Отложили.

- Вам это не понравилось.

- Это еще что. Вашей жене это не понравилось гораздо больше.

- Ей всегда что-то не нравилось, - пожимает плечами, а в глазах такой холод…

Я останавливаюсь, смотрю на него долго, распознавая кое что еще: ему жаль, что она умерла, но это не приносит ему той боли, которая присуща убитому горю мужу.

- Когда она умерла?

- Четыре месяца назад.

О да. Совершенно точно не приносит. Папа в это время с кровати вставал с трудом, а этот вон скачет, будто лет пять прошло...

- Вы не похожи на страдающего вдовца.

- Очевидно.

Как и вывод очевиден.

- Вы ее не любили.

Усмехается.

- У нас с Марой был контракт.

- Контракт?

- Она была моделью. Красивая. Хорошие гены. Я предложил ей статус, положение и деньги, она должна была родить мне наследника.

- Вам от нее нужен был только ребенок?

- Я давно не верю в любовь, Астрид, а в детей очень.

- Почему вы выбрали ее? Красивых то много.

- Она долгое время была моей любовницей.

- То есть она вас любила?

- Я уже говорил…

- Она очень сильно на вас злится, - перебиваю тихо, хмурюсь, - Она вас любила.

Марс молчит. Он стойко выдерживает мой требовательный взгляд пару мгновений, но потом уводит его из под обстрела в сторону окна, вздыхает.

- Я допускаю, что она была в меня влюблена, но…она знала, как я отношусь к отношениям и знала, чего я от нее жду. Я ее никогда не обманывал.