– Джигари? Нет. Никогда. Кто он?

– Вроде местный шаман. Ну да не важно.

Официант поставил на столик заказ и напитки, но Филипп совсем потерял аппетит. Есть не хотелось. Он судорожно думал, о чём ещё спросить профессора, ведь разгадка найденного ключа и странных строений на мысе может быть где-то в истории древнего мира, а Фатима была экспертом этой области.

– А что вы думаете про тот перстень? Вы же его видели. Мог он принадлежать монголам?

Женщина закивала, жуя салат.

– Вполне, – сказала она, проглотив пищу. – Если бы я нашла его в Даурии, я бы однозначно начала писать научную статью. Кольцо очень древнее, и стиль выполнения подходит под тринадцатый век, расцвет Монгольской империи.

– Вы видели надпись на перстне?

– Надпись? Нет. У меня не было времени его рассмотреть. И что там написано?

– Надпись оказалась на тангутском и гласила «Повелитель мира».

– Повелитель мира? – с интересом повторила Фатима. – На тангутском?

– Да.

– Всё интереснее, – Фатима отпила кофе из большой белой кружки. – М-да… Надпись «Повелитель мира» в контексте поиска связи с Чингисханом говорит о правильном пути, однако… тангуты… хм, – профессор вновь закурила, – вы же знаете, кто они такие?

– Да. Жители царства Западное Ся, которое завоевал Чингисхан.

– Верно. Но великий монгол не сразу смог их покорить. Они отчаянно сопротивлялись. И всё не так просто. Давайте начнём с самого начала, когда никто в целом мире ещё и не знал про тангутов.

Фатима сняла очки и убрала их в кожаный чехол.

– Вы же, наверное, знаете, что с конца первого тысячелетия до нашей эры Великий шёлковый путь являлся основной и, по сути, единственной трансконтинентальной магистралью?

– Да, конечно, – кивнул писатель, – по шёлковому пути из юго-восточной Азии в западную Европу на караванах перемещались товары.

– Верно. Но не только товары, но и информация, научные знания. Дорога была трудной, далёкой и долгой, могла занять несколько лет. Одним из самых сложных участков являлась пустыня Гоби, через которую пролегал шёлковый путь. Опасность заключалась не только в природных условиях, но и в кочевнических племенах, обитавших там, а в северной части пути это были тангуты. Народ откочевал в район Гоби откуда-то из северо-восточного Тибета примерно в седьмом веке.

– Да, точно! Тибет! Поэтому я сначала подумал, что надпись на кольце сделана тибетским шрифтом Ранджана.

– Отличные у вас знания, мой дорогой! – улыбнулась Фатима. – Всё правильно. Письменность похожа, но, скорее всего, иероглифы были тангутскими.

– Да, Мирон так и сказал.

– Ну так вот. Продолжим. Тангуты обосновались на севере от шёлкового пути. Вожди племени быстро поняли все выгоды того, что через их владения проходят караваны. Они перестали их грабить и быстро создали транспортную инфраструктуру. Их проводники и вооружённые отряды сопровождали купеческие караваны между оазисами, охраняя их от набегов конкурирующих племён. В тангутских поселениях путники могли отдохнуть после долгих пустынных переходов и набраться сил для дальнейшего пути. За эти удобства и сохранность своих товаров купцы охотно платили вождям племён. Караваны двигались через пустыню неиссякающим потоком, и вожди тангутов быстро разбогатели.

– Круто! Молодцы.

– Да. Однако китайские власти с неодобрением взирали на то, что какие-то кочевники взимают подорожные с их соплеменников. Император Поднебесной считал пустыню Гоби, как, впрочем, и всю остальную землю, своей собственностью и отказывался понимать, почему за проход через пески купцы должны платить кому-то, кроме него. Это непонимание привело к вооружённым стычкам между китайской армией и тангутами. В конце концов тангуты признали себя данниками китайской империи, но эта зависимость была чисто формальной.