Филиппа Седьмая заметила сразу. Он сидел спиной ко входу на веранду за столиком на двоих, но пока один. Быстро осмотревшись, Альбина нашла освободившиеся места рядом со Смирновым. Удача! Между столиками базировались большие кадки с растениями, отделяя пространства для удобства гостей. Места находились как раз за спиной писателя, скрытые разлапистым фикусом.

Романова быстро протиснулась и села. Обернувшись, увидела писателя, изучающего меню. Ему ни при каких обстоятельствах её не обнаружить. Во-первых, они сидели теперь спиной друг к другу, во-вторых, на ней кепка, ну и, в-третьих, прекрасный фикус загораживал обзор. Идеально!

Официант подошёл к Альбине, и она указала пальцем на кофе в меню, решив на всякий случай не произносить ни слова. Её укрытие хоть и было надежным, но всё-таки со Смирновым они сидели очень близко друг к другу. Ни к чему рисковать, писатель может услышать и узнать её голос.

Филипп сидел в шумном заведении на веранде ресторана, заполненной гостями. Было обеденное время, и народ прибывал. Невзирая на лёгкую атмосферу вокруг, мужчина чувствовал волнение перед встречей с профессором археологических наук Фатимой Айдаровной Идрисовой, но такое состояние ощущалось не из-за того, что он вновь встретится с эксцентричной женщиной, а из-за предмета их разговора. Смирнов собирался узнать об обстоятельствах знакомства Фатимы со своей матерью десять лет назад в Забайкальском крае и знает ли профессор о найденном там старинном перстне.

Хотя, в общем-то, само кольцо было уже не так уж важно, ведь писатель оставил его на мысе Рытый, когда несколько дней назад побывал там с майором Саблиным и шаманом Алдаром.

Вспоминая это путешествие, Филипп нахмурился и передёрнул плечами: жуткая история! Чего только с ними не случилось: и древние духи, обещающие смерть всем, кто ступит на мыс, и отравление токсином из красных мухоморов, и Сорока – убийца, пытавшийся украсть девять перстней для шаманского ритуала, потом непонятные развалины на мысе и, как вишенка на торте, колодец с тангутскими иероглифами и ключ, неизвестно что открывающий. Все эти события, начавшиеся пару недель назад с найденного на даче фото матери, Софьи Журавлёвой, и закрутившиеся в водоворот совпадений, фактов и происшествий, наконец начали выстраиваться в картину прошлого, ведущую к чему-то большему, нежели просто история о ненаписанной журналистами статье о следах монголов на территории России. Смирнов был уверен: всё – перстень, найденный матерью, кража колец братом Осипова и колодец на мысе Рытый, – все эти кусочки мозаики говорили об одном: он с каждым днём ближе к нахождению могилы легендарного полководца Чингисхана.

Фатима появилась без опоздания, ровно в час дня, одетая в длинное льняное серое платье-балахон, поверх которого ярким пятном висели бусы из крупных зелёных камней. На запястьях писатель заметил такие же браслеты, привлекающие внимание не только к самим украшениям, но и к татуировкам на руках. Седые длинные волосы женщины заплетены в косу, а на смуглом лице сверкала оправа очков.

Год назад, увлечённый поисками ответов о случившемся с двумя альпинистами, нашедшими остатки древнего судна на горе Арарат, Филипп познакомился с Фатимой. Вместе с майором Саблиным Смирнов тогда предположил, что в горах мог быть найден Ноев ковчег, и Фатима изложила библейскую историю Потопа, связанную со строительством Ковчега. В расследовании исчезновения альпинистов она, само собой, не помогла, но рассказанное ею дало понимание сути истории и почему тайна Ковчега до сих пор остается неразгаданной.