– Ты куда это гнешь?

– Так разодеться девушка могла только ради одного человека! Ради любимого мужчины! – И, видя, что подруги ее все равно не понимают, Кира добавила: – Для Влада!

Леся с Ветой ахнули, одинаковым жестом прижав руки ко рту.

– Ты считаешь, что у Георгины было свидание с Владом?!

– Во всяком случае, девушка готовилась к нему.

– Значит, Влад сегодня был в этой квартире? – допытывалась Вета. – И если бы не противные старухи – мои соседки, – то мы бы его сцапали? Прямо у Георгины?!

– Очень может быть.

– Я этого не переживу! – закатила глаза Вета. – Какой удар!

– Но возможно также, что Влада в этом доме сегодня и не было, – поспешно сказала Кира.

– Ну, тебя не поймешь. То был он, то не было его!

– Вероятно, он пообещал Георгине прийти. Но то ли действительно явился, то ли, наоборот, не явился, чем и спровоцировал у девушки приступ отчаяния, принудивший ее уйти из жизни.

– Погоди. А если Влад пришел, то отчего Георгинке топиться-то было? – сообразила Вета.

– Верно. Если Влад пришел в гости к Георгине, то топиться ей ровным счетом смысла не было.

– Ты это к чему клонишь? – тихо ахнула Вета. – Ты хочешь сказать, что это Влад… Это Влад утопил Георгину? Он – что?.. Он – убийца?!

Последняя фраза, помимо ее воли, вырвалась у нее чересчур громко. Лилия оглянулась на них через плечо и досадливо прошипела:

– Тихо вы! Ганнабия Сигмундовна только-только начала припоминать, когда она в последний раз видел нашу бедную Георгину!

И Вета тут же послушно заткнулась. Она жадно уставилась на кудрявую седенькую старушку в ожидании продолжения. Бабушка была такой кругленькой и аппетитной! И ей совершенно не шло имя Ганнабия, да еще и Сигмундовна. Что за имя такое непонятное?!

– Прошу вас, девочки, – неожиданно пригласила их всех старушка в свою квартиру. – Зайдите ко мне. С годами мне становится все труднее стоять долгое время на ногах. Да и вы, полагаю, здорово устали за день.

Это была чистая правда. Все они здорово вымотались сегодня. И, когда девушкам еще и напомнили об этом, они сразу же почувствовали, как их ноги и руки налились свинцовой тяжестью.

Квартира Ганнабии Сигмундовны была гораздо меньше, чем квартира Георгины. Всего две комнаты, в то время как у внучки ученого их было целых пять. Но все равно, для молодых людей получить отдельное жилье в годы советской власти – это считалось неслыханной роскошью. И если отец этой Ганнабии Сигмундовны получил жилье еще в молодости, ему здорово повезло.

– Наш дом был построен еще в середине двадцатого века. А после революции он был приспособлен для различных нужд. Но, в конце концов, его отдали под квартиры для членов Всесоюзного Археологического общества. И мой отец, – с достоинством произнесла Ганнабия Сигмундовна, – был членом этого общества! А также он был близким другом и учеником Фридриха Карловича – прадедушки бедной Георгины.

– Что вы говорите?

– Да, – важно кивнула седой головой старушка. – Они вместе ездили с ним в экспедиции. Конечно, моему отцу было далеко до всемирной славы Фридриха Карловича. Но он за ней и не гнался. Он всегда искренне восхищался своим учителем, всем и всюду говоря, что ему никогда не сделать и десятой доли тех величайших открытий, которыми славился Фридрих Карлович. Тот был, как это теперь принято говорить, звезда, а мой отец всего лишь отражался в его звездном свете.

Подругам было совсем неинтересно слушать про прадеда Георгины. Плевать они хотели и на него, и на его открытия, и на отца этой старушенции! Но если перебить эту старушку, так она, чего доброго, еще обидится. У пожилых людей это запросто. Разговаривая с ними, надо быть предельно внимательными и осторожными, чтобы не задеть их тонкие души.