Пенни запрокинула голову и присвистнула. Стена, дерево, скобы, которые Люк считал удобными.

Это выглядело ужасно опасно и очень высоко. Подняться показалось куда страшнее, чем спуститься, – быть может, потому, что никто не ловил?

Пенни с тоской посмотрела на дом Люка и тихонько пробралась к соседям на задний двор. Все спали,

свет в окнах не горел. Видимо, миссис Уилсон тоже ответственная и не печет печенье в ночи. Хотя Сара была из тех, у кого сладости дома есть всегда: ей‑то наверняка не пришлось париться и распечатывать десяток рецептов из интернета.

«Какого черта ты, Уилсон, шастаешь ко мне, когда у тебя тут целая лестница?» – прошептала сама себе Пенни, стиснув зубы. К окну Люка была приставлена самая настоящая лестница, не то что какие‑то там скобы. Она выглядела ветхой, но ступеньки лишь слегка припорошило снегом: ею явно пользовались, и достаточно часто. Было до жути холодно и хотелось в тепло, но Пенни точно сорвалась бы с дерева, которое, по мнению Люка, было невероятно удобным в качестве ступеньки.

Зато его лестница выглядела безопасной. Она доходила до самого окна, но было неясно, откроется ли створка.

«Если я упаду, это будет на твоей совести, Уилсон». Пенни потопталась на месте, как будто готовясь к прыжку, и сделала первый шаг. Ступенька не скрипнула, не прогнулась. Выглядело все довольно надежно, поэтому Пенни двинулась дальше. Она преодолевала ступени одну за другой, голова кружилась от страха, и девушка даже жалела, что не сделала на вечеринке глоток коньяка: дополнительная смелость сейчас была бы как нельзя кстати. Шаг за шагом, и вот уже пальцы вцепились в ледяной карниз. Сквозь стекло была видна спальня. Пустая, но очень уютная для такого замерзшего человека, как

Пенни. У кровати спал Ральф. Почуяв движение за стеклом, он поднял голову, приблизился к окну и со знанием дела надавил на створку.

– Какого черта, Ральф? Ты что вытворяешь?

Пес лениво побрел обратно, выполнив свою задачу. Пенни смотрела на него так, будто Ральф заговорил по‑французски, а тот безмятежно улегся на место, вытянувшись во всю длину у кровати Люка. Пес. Открыл. Ей. Окно. Он знал, как это делается! Магия точно существует.

Пенни нерешительно перебросила ногу через подоконник и сделала последний, самый страшны рывок. Ей все время казалось, что лестница вот-вот выскользнет из‑под ног и вместе с ней рухнет вниз, но этого не произошло. Раз – и Пенни уже в комнате. Исполнила мечту Люка и пробралась к нем ночью, жаль, его самого тут нет.

Она выдохнула с облегчением, почувствовав, как тело окутывает тепло. Избавилась от куртки кузины Люси, бросив ее к остальной куче вещей Люка, по которым плакала стирка. Несмело заглянула в гардероб и, помявшись у дверцы, достала одну из чистых футболок с Майклом Джорданом на спине.

– Я все постираю и верну, верно, Ральф? Уйди отсюда, как только Сара утром отправится на ярмарку. Никто ничего не заметит.

Как объясняться с Люком, который вернется ночью, Пенни не придумала. Быстро переоделась, сложила вещи на компьютерный стол и, чуть не взвизгнув от восторга, юркнула под одеяло.

– Ох, Ральф, я так замерзла! Ты не представляешь.

Голова гудела, в носу свербело и хотелось чихнуть.

– Как думаешь, что он скажет, когда вернется? – Из-под одеяла торчал только нос Пенни, но Ральф игнорировал ее не потому, что плохо слышал. Он просто-напросто спал, однако говорить с самой собой было бы глупо. – Ладно, поживем – увидим. Я слишком хочу спать.

Пенни окружал запах Люка. Она была в его футболке. И это, кажется, могло стать одновременно лучшей и худшей ночью в ее жизни.