– Вы ясно и понятно всегда давали мне это понять.

– Тогда приношу свои извинения. – Он вдруг взял ее руку и поднес к губам. Ей показалось, что гром ударил посреди ясного неба.

– Не старайтесь быть таким любезным. – Она попыталась вырвать руку, но рука была зажата как в тисках.

Его улыбка была еще удивительнее, чем поцелуй, и произвела еще большее впечатление. Почему она так разволновалась?

Он находил ее неотразимой. Под внешней оболочкой железной леди явно притаились уязвимость и растерянность.

– Вы предпочитаете грубость?

– Я предпочитаю предсказуемость.

– Я тоже. – Что-то промелькнуло в его глазах. Вызов? Но впервые ей не захотелось на него отвечать, и она промолчала. – Но признайтесь, предсказуемость скучна. Иногда неожиданность интереснее.

– Интереснее для кого? Она только ставит человека в неловкое положение.

Его улыбка стала еще откровеннее, отчего на щеке появилась ямочка.

– Я своими поступками и словами вызываю у вас чувство неловкости, Ева?

– Я этого не говорила. – Она оторвала взгляд от его губ, подняла глаза и встретила его внимательный взгляд.

– Вы покраснели. – Он вдруг обхватил ладонью ее щеку.

– Жарко, – вымолвила она с трудом, чувствуя, как дрожат колени.

– Да, очень жарко. – Он тоже чувствовал, как между ними искрит воздух. – Не кажется ли вам, что нам обоим надо немного остыть.

– Вы правы. Мне надо переодеться. Я обещала Беннету до ужина пойти с ним на конюшни.

Выражение его лица мгновенно изменилось. Он отнял руку от ее горячей щеки, и все встало на свои места, словно не было странных взглядов, прикосновений, загадочных речей.

– Я вас покидаю. Французский посол с супругой сегодня ужинают с нами.

– Постараюсь есть суп тихо, не хлюпать.

Все-таки она не смогла сдержать иронии, характер дал себя знать. И сразу увидела, как его взгляд потемнел от гнева.

– Вы делаете из меня посмешище, Ева, и из себя самой тоже.

– Скорее только из себя.

– Из нас обоих. Уходите с солнца, Ева. – Александр повернулся и ушел не оглядываясь.

Она смотрела, как он удаляется четким, почти военным шагом. Потом нырнула в бассейн с головой.

Спустившись вниз, Ева с облегчением увидела, что кроме Беннета на ужин явилась Бри с мужем. Сидя за столом между Ривом и послом, Ева была избавлена от общения с Александром, который, как и полагалось по статусу, сидел во главе стола. С одной стороны от него была сестра, с другой – жена посла.

Ужин был официальным, но, к счастью, скоро стало ясно, что он, вопреки ожиданиям, не станет скучным и утомительным. Посол оказался кладезем анекдотов, и Ева много смеялась, даже перешла на французский, ведь не зря же она провела годы в швейцарской школе.

– Я в восхищении. – Рив одобрительно поднял бокал в ее честь, когда она повернулась к нему.

Он мало изменился с годами. Только виски слегка тронула седина. Хотя нет, это было не все. Он стал спокойнее. Очевидно, семейное счастье продлило его молодость.

– А как ваш французский, вы его улучшили? – спросила Ева.

– Нет. – Рив, разрезая утку в соусе, подумал, что предпочел бы стейк с кровью, приготовленный на гриле собственноручно. Он бросил взгляд на жену, которая весело смеялась шуткам Беннета. Жертва, которую он принес, женившись на принцессе, не шла ни в какое сравнение с тем, что он выиграл. – Габриела говорит, что я не имею склонности к языкам. И она права.

Ева засмеялась и подняла бокал с вином:

– Я так рада, что поеду завтра на вашу ферму, давно хотелось посмотреть, как вы там устроились с Бри. Крис мне говорила, что дом просто очаровательный. Но так и не припомнила, что вы посеяли – пшеницу или овес. Она сказала, что вы держите лошадей.