– Что-то не очень похоже. – Государственный министр подождет. Он подвинул стул и сел рядом с шезлонгом. – Были в Центре?

– О да. Ваша семья может гордиться, он просто замечательный.

– Так вы согласны выступать у нас?

– Я согласна провести переговоры о контракте. – Она вернула шезлонг в сидячее положение. – Возможности Центра уникальны. Но потребуется уточнить некоторые детали, финансовые и юридические…

– Разве это нельзя предоставить юристам и финансистам? Если мы пришли к согласию в главном, остальное – дело специалистов.

Ее отца немало позабавило бы такое безразличное отношение к финансовым вопросам.

– Что ж, подождем их мнения и, когда они согласуют все вопросы, подпишем контракт.

– А вы, кажется, превратились в настоящую деловую женщину.

– Не кажется. Я такая и есть. Вы не одобряете женщин, ведущих свой бизнес, ваше высочество?

– Кордина – современная страна, и мы не отстаем в вопросах прав женщин.

– Чего стоит это королевское «мы», – еле слышно пробормотала она, а громко сказала: – О, я в этом нисколько не сомневаюсь. – И поинтересовалась: – Вы еще не расплавились в костюме?

– Здесь ветерок.

– Вы когда-нибудь расстегиваете воротничок и снимаете ботинки?

– Простите?

– Не важно. – Она взяла со столика стакан с лимонным соком. Хотя лед растаял, напиток был еще прохладным. – Вы плаваете здесь, ваше высочество?

– Когда позволяют дела и время.

– Делу – время, потехе – час. Такая поговорка не для вас?

Он сидел, как будто не чувствуя, что его спина плавится на солнце, она видела, как иногда вспыхивает рубин на королевском перстне, но лицо и глаза были в тени.

– Наверное, так должно быть.

– Но это не для принцев?

– Прошу прощения, что не смог заняться вашим досугом.

– Я не хочу, чтобы меня развлекали. – Она встала, и он тоже поднялся. – О, да сидите же, ваше высочество, мы здесь одни. Вам не кажется, что женщину утомляет, когда мужчина вскакивает при каждом ее движении.

Он снова сел, но вид у него стал такой, как будто его позабавило услышанное.

– Нет, я об этом не думал.

– Так вот, им это не нравится. Вам надо бы чаще бывать в Америке, может быть, научитесь быть раскрепощенным.

– Но я, в силу своего положения, не могу позволить себе быть раскрепощенным, – спокойно заметил он, и ее гнев сразу остыл. Она позволила себе слишком много.

– Ладно. Оставим это, хотя я не понимаю, почему так обязательно следовать правилам в присутствии друга семейства. Прошу прощения, ваше высочество, но я не привыкла к официальности, и меня раздражает протокол.

– Тогда почему вы никогда не зовете меня по имени? – Этот вопрос заставил ее повернуться и посмотреть в его глаза вопросительно и удивленно. – Вы же сами только что сказали, что мы знаем друг друга много лет.

– Я ошибалась, – она почувствовала подвох, – мы совсем не знаем друг друга.

– Но вы ведь обращаетесь к остальным по имени, несмотря на титул.

Ей хотелось пить, но она не желала проходить мимо него.

Он встал и, подойдя, заглянул ей в глаза:

– Я хотел бы знать причину.

Она занервничала. Он стоял слишком близко, опустив руки, не дотрагиваясь до нее, но она вдруг испугалась.

Он видел, что она нервничает, но придвинулся ближе:

– Так почему? Я был с вами недружелюбен?

– Да… То есть нет. – Она вдруг сделала шаг назад.

– Да или нет?

– Нет. – Она стояла, проклиная себя и чувствуя собственную глупость. Зачем она начала этот разговор? – Вы всегда очень вежливы и предупредительны. Хотя с самого начала вы меня не одобряли…

– У вас создалось такое впечатление? – Он встал почти вплотную. Ей оставалось защищаться обычным приемом – агрессией.