– Потом ты нашла письмо.

– Угу.

– И спросила, как снять метку.

– Да.

– Метку, которая вас связывает. Связывает, хм. Понять бы ещё механизм этой связи. Если это как сообщающиеся сосуды… у тебя не бывало странных… видений?

Я тут же вспомнила, как накрыло меня чужим возбуждением в «Шафране». Когда Корвин развлекался с Террри. Крылатые! Ну как мне избавиться от желания выцарапать глаза им обоим?!

– Похоже, бывало, – сделал вывод Реми, внимательно за мной наблюдавший. Я вздохнула, чувствуя, как наливаются огнём уши. – Что ж, если я не ошибаюсь, и принцип связи – сообщающиеся сосуды, то тебя мог и не Ассур вырубить, а сам Дальсаррх, который из-за ранения оказался сосудом без дна. И знаешь…

Реми тяжело вздохнул, а у меня руки покрылись гусиной кожей. Я тоже начала догадываться.

– Если так – то ничего удивительного, что девчонки с даром исчезают. Если связанный с ними дракон попытается сдохнуть – он вытянет из них всю жизненную силу.

От понимания, насколько близка от реальности была тема с кладбищем, волосы мои всё-таки встали дыбом. Везде. Ни малейшего желания умирать у меня не было.

– Получается, что пока болел, вернее, выздоравливал Дальсаррх – ты сама была на грани. Может они тебя, как донора силы использовали и держали где-то рядом с ним. Может даже в замке Дальсаррхов. Потому у них и был такой переполох. Непонятно только, куда делся Турмалис.

– Мирочка? Да. Странно, – отрешённо отозвалась я. – Надо будет Нарнику поискать. Если и её нет, то всё – ушли в запой. Рано конечно, но вон у нас с Корвином тоже метка слишком штормит. Может магнитные бури влияют?

– Или сейсмическая активность. Тут на днях на участке отца, том, что под Комаринкой, в паре сотен километров отсюда – новый водородный гейзер прорвался. Высоченный. Факел с башни дворца Дальсаррхов видно было.

– О, поздравляю. Поставите завод по добыче водорода?

– Ага. Отец шуршит вовсю, из дворца Правителя не вылезает, оформляет права. А что ты имеешь в виду под «метка слишком штормит»?

– М-м, ну, я говорила. Нарника с Мирочкой два года после того, как их связали метками, спокойно жили. Да и мы поначалу разошлись как в небе эршипы. А тут – как с цепи… м-м, – я смутилась. – В общем, не должно так быть. А когда, говоришь, рванул этот гейзер? – я сделала очень заинтересованное лицо.

– Так первого сентября и рванул.

– Прямо, когда Корвин стал вечнослучайнонатыкаемым…

– Точно, сейсмическая активность. Кору потряхивает до сих пор. Или повышение концентрации водорода в воздухе, драконы всегда были к ней чувствительны.

– Угу. Повезло как утопленнику.

Как утопленникам.

Но может это ещё пройдёт? Концентрация водорода после выброса обычно вскоре приходит в норму, «лишний» водород окисляется, превращаясь в воду. То-то облака так клубятся в небе.

Солнце, мелькающее среди них, приближалось к вершинам гор.

– Пора домой, – я поднялась.

– Да. Я тебя проведу, а потом поеду в Синегору. Не хочешь со мной? Забуримся в библиотеку вместе.

– Не думаю, что это хорошая идея. Я так зла на дядю, что могу его прибить ненароком, – пошутила я.

На деле же – после похищения мне не хотелось уезжать далеко от Корвина. Если Мунтасарр не один такой, которому плевать, есть у меня метка или нет, то…

Реми от драконов не защитит. А вот погибнуть может.

– И знаешь, что, Ри. Спроси у отца, что он знает об… – я кивнула на чёрный камень родительской могилы, – об этой эпидемии. Газеты я просматривала сама. Слухов там было много всяких, но о драконах, конечно, молчок. Но твой отец…

– Да. Он может знать больше.

Я подошла к надгробию. Коснулась пальцами высеченных в камне волос.