Шорк-шорк.

Скребок снимает темную стружку с дерева, которое больше деревом не пахнет. И я вытираю пот со лба. Я вспоминаю эту историю.

Ее бы следовало рассказать на языке айоха, но вот беда, я  не знала этого языка. Я лишь помнила гортанную песню, которую пела матушка, но после спохватывалась и переходила на английский. Женщина, которую взял в дом белый человек, должна соответствовать ему.

- Белые люди связали землю паутиной железных дорог. Они пришли и остались. Они купили мепайо и те обратили оружие против союзников. Они подарили уйнеско заразу, от которой тело покрывалось красной сыпью, а глаза переставали видеть, и их не стало. Они сокрушили воинственных киаров, у которых воинов было столько же, сколько бизонов в Великих Степях… и бизонов сокрушили тоже. Они пришли к айоха, чтобы и их загнать в резервации…

Томас забрал у меня скребок.

И работал он молча, сосредоточенно. А я говорила. Страшную некрасивую сказку, в которой нет ни принцев, ни принцесс, ни благородных рыцарей.

- Они пришли сюда. И оказалось, что айоха спрятались за драконьими крылами, в горах, где было слишком сложно воевать, да и чего ради? Но белые люди привыкли доводить дело до конца. И они уничтожили бизонов, прогнали китов и косаток, оставив драконов без еды. Они думали, что те обратят внимание на айоха, но у айоха были Хозяева, и драконы решили, что белое мясо ничуть не хуже красного.

Я взялась за ведро, воду в нем следовало бы поменять. А еще подумала, что этак мы до утра с уборкой провозимся.

- Погоди, - Томас перехватил руку. – Не таскай тяжести. Я сам.

Сам.

Ну да, самому проще…

- Значит, драконы принялись за переселенцев?

- Вроде того… люди стреляли драконов. Драконы… они ведь знают, что добыча, а что нет. Поэтому никто здесь коров не пытается завести. Овечек вот пробовали, но они слишком нервные, пусть бы их никто и не драл. А вот коров так и вовсе за добычу считают. Мы же… мы  и нужны не столько, чтобы кормить их, а чтобы приучать к себе.

Томас молча поднял меня и усадил на кресло, аккурат на розовый свитер.

- Да я и сама могу.

- Можешь, - не стал спорить он, отжимая тряпку. – Но наши тут… набедокурили, мне и убирать. А ты уже потом… я вообще пару лет часть дома снимал. Не сам. Четверо мы скидывались, так оно проще. И дешевле. И вообще…

Пол он скоблил весьма ловко, сметая грязь во второе ведро. Кажется, в нем Дерри некогда держал песок.

- Если дракон с детства привыкает к людям, он не станет на них охотится. Поэтому дикие и опасны. Дикие знают, что все, что меньше их, - это добыча… а дракона и из нынешнего ружья не так просто взять. К счастью.

- Найдутся охотники?

- Всегда найдутся. Время от времени приходится воспитывать идиотов, которые решили, что им закон не писан, а штраф не так уж и велик. Или просто захотят показать, какие они крутые. С драконами так нельзя. Драконы… они ведь и убить могут. А потом будут расстраиваться.