— Это вообще не цветы, — удивлённо сказал принц и передал свою находку Дарелу. — Держи, потрогай.

Аль Кастилио послушно пощупал переданное — коснулся лепестков, тычинок, чашечки, ножки — и, нахмурившись, признался:

— Не понимаю, о чём ты. Вроде ничего особенного. Но я, признаться, не садовод.

— У цветов всегда холодные лепестки, — объяснил Себастьян. — Касаешься — и ощущаешь прохладу. А эти на ощупь вроде бы как обычные цветы, но совсем не прохладные. Мне кажется, они из ткани. Попробуй порвать один.

Дарел дёрнул филицию за противоположные лепестки — и вздрогнул, когда цветок порвался с треском.

— Точно, ткань…

— А ты говоришь — она просто не любит вино, — передразнил друга Себастьян, улыбнувшись. — Тут что-то гораздо интереснее. Постарайся узнать, что это за цветы такие — филиции. А принцессе мы ничего не скажем. Сделаем вид, что просто выбросили цветочки в мусор, да и всё.

— Вот всегда ты замечаешь то, на что я бы и вовсе внимания не обратил, — почти восхитился Дарел, сжимая в ладони то, что осталось от поддельного цветка. — Однако зачем это принцессе?

— Думаю, мы всё поймём, когда узнаем, в чём особенность этих филиций. Впрочем, я уже подозреваю в чём. — Себастьян хищно ухмыльнулся. — А значит… немного поиграю с ней завтра.

— С принцессой?

— Да, — наследник рассмеялся, — правда, ты будешь в ужасе. Слушай…

Лия

Вернувшись в свои покои, я буквально рухнула на постель, даже и не надеясь, что мне дадут хоть минуту покоя. И была права — практически сразу в спальню, не постучавшись — он никогда не стучался, — вошёл отец.

— Отлично, отлично, — пробормотал он довольным голосом, рассматривая меня с хитрым прищуром. Я, как только он вошёл, естественно, села на кровати и приняла смиренный вид. — Волосы растрёпаны, платье тоже в беспорядке… Не выдержал наш принц. Умница моя, — король потрепал меня по щеке. — А теперь ты покажешь мне все свои воспоминания…

И Ортрун привычно закрыл мне глаза ладонью.

Все воспоминания… Я научилась закрывать мысли от отца лет в десять. А где мысли — там и воспоминания. Более того, со временем я научилась и создавать подложные картинки в своей голове — отец с радостью и удовольствием их проглатывал, не понимая, что видит неправду.

Сейчас врать до такой степени было не нужно. Хотя я, само собой, не показала королю момент с предложением Себастьяна вместе полетать — ещё чего! А вдруг принц и не собирается придумывать причину отвертеться? Нет уж, я не могу так рисковать. Если к подобной идее подключится отец, беды не миновать.

Так что я изрядно сократила наш с принцем диалог по пути в его комнату, зато во всех подробностях показала момент с поцелуем — да так, что Ортрун отлип от меня, шипя и потряхивая будто бы обожжённой рукой.

— Ух, ух! — отдувался он, покраснев, и погладил второй ладонью свою рыжую бороду. — Да, горячо… Иногда удивляюсь, насколько легко тебя читать и какими яркими бывают картинки. Родная кровь, видимо, влияет. Молодец, крошка, — отец, видимо всё ещё находившийся под впечатлением от увиденного, просто погладил меня по плечу. — А теперь отдохни. Через пару часов придёт Симия и остальные девочки, начнут готовить тебя к ужину. Платье будет другое, но тоже особенное. И филиции… Не осталось их, как я вижу. Принц всё повыдёргивал. — Ортрун хохотнул. — Ладно, обойдёмся и без них. Заодно посмотрим, как он на тебя без дурмана реагирует. Если слабее — завтра опять с цветочками будешь ходить. Но я бы предпочёл без них, потому что ими даже меня цепляет, а Кайд вообще разумом поехал. Предложил мне сразу после обеда отдать тебя ему в жёны, представляешь? — запрокинув голову, отец загоготал. — Ненормальный! А может… — Он, прищурившись, вновь посмотрел на меня. — Ты хочешь замуж за Кайда? Говори!